То, к чему я приступаю, не есть литературная критика в строгом смысле слова. Я не собираюсь исследовать стилистику, особенности построения сюжета, образный строй в текстах безусловно опытного в этих вещах Вовы Бурого Волка. Задача, средствами для решения которой я точно располагаю - анализ убеждений, оказавших влияние на то, как он писал, и проявившихся в его текстах.
Совсем недавно в обмене репликами на борде Вова сообщил мне, что убеждения, явленные им в рессказах "Ганс мой ёж" и "Дети и карлики" и скрытые за ними - ПРЕЖНИЕ. Действительно, обе вещи датированы осенью 1999 года, а за пару лет убеждения человека могут измениться, знаю по себе. Статью я остовываю на анализе двух этих произведений, а также рассказа "Зомби", написанного Вовой в июле 2001 года - с момента его появления прошло 5 месяцев, и для того, чтобы человек разубедился в одном и убедился в другом, это тоже срок достаточный. Поэтому у меня нет оснований отказываться от присвоения эпитета "прежние" всем исследуемым убеждениям Вовы, и я со спокойной совестью употребляю слово "писал" в прошедшем времени - сейчас он пишет другие вещи и, возможно, по-другому.
Сразу оговорюсь, почему я так часто использую одно и то же слово, не трудясь подобрать к нему синонимы: "убеждение, убеждение, убеждение...." Дело в том, что для меня это термин, под который я сейчас подведу идеологическую базу, а чуть позже ограничу предмет исследования и введу два операциональных определения. Ну а речь о Вове - сразу после; читайте, и вам откроется.
В начале XX века английский философ Бертран Рассел, исследуя парадоксы типа "Бреет ли себя парикмахер, который бреет только тех, причём всех, кто не бреется сам?", ввёл понятие логического типа. Понятие подразумевает, что всё знаемое и изучаемое нами организовано в иерархическую пирамиду. Более высокие этажи пирамиды упорядочивают более низкие, но не сами себя. Например, пресловутый брадобрей относится к более высокому логическому типу, чем другие люди - он упорядочивает их, разделяя на клиентов и неклиентов с помощью коммерческого предложения. (Хотя, честно говоря, какая уж тут коммерция - его поведение попахивает скорее казармой.) Так или иначе, законы, по которым бреется сам парикмахер, определяет командир полка, либо цирюльник вообще плевать хотел на законы бритья, когда речь заходит об его личной щетине.
На базе исследований Рассела в 80-е годы XX века была создана (не скажу кем) модель нейрологических уровней. В модели их различают шесть (снизу вверх): окружение; состояние/поведение; способности; убеждения/ценности; личностное своеобразие; предназначение/миссия. Как и положено логическим типам, нейрологические уровни более высокого ранга упорядочивают более низкие: так, решение вопроса "Во имя чего я живу?" (миссия) организует представление о себе (личностное своеобразие), способности очень мощно влияют на поведение, и т.п. Возможно и обратное влияние, но оно незначительно: человек, у которого появились деньги (окружение), может ничего не сделать для того, чтобы заработать ещё или хотя бы грамотно распорядиться этими (поведение), или, на худой конец, почувствовать себя богатым (состояние), а начавший писать (поведение) может так никогда этому как следует и не научиться (способности).
Обращу внимание на то, что на четвёртом снизу нейрологическом уровне уживаются два класса объектов. Из них определить для себя, что такое ценности, предлагаю читателю.
УБЕЖДЕНИЯ - ЭТО СПОСОБ ОРГАНИЗАЦИИ ЦЕННОСТЕЙ И СВЯЗИ ИХ С ДРУГИМИ ОБЛАСТЯМИ ОПЫТА.
Определение это страдает некоторой расплывчатостью. Поэтому введу два других, которыми буду оперировать в дальнейшем.
ХОРОШО СФОРМУЛИРОВАННОЕ УБЕЖДЕНИЕ - высказывание, изложенное в одной из двух форм: причинно-следственной связи или комплексного эквивалента. Например, высказывания: "Если любит, значит, подарит цветы" и "Все болезни от нервов (, только сифилис от любви)" имеют причинно-следственную структуру. Высказывания: "Все мужики - козлы" и "Кто занимает высокие места в рейтинге, тот лижет задницу руководству сайта" - комплексные эквиваленты. Первую форму хорошо сформулированного убеждения можно выразить как "А, следовательно Б", а вторую "А равно Б". Большинство убеждений можно хорошо сформулировать любым из двух способов.
Добавлю, что большинство из изложенного выше - лишь убеждения, притом не всегда хорошо сформулированные. А вот часть предыдущего предложения от первой до второй запятой - это ... (надеюсь, чтобы догадаться, вам не пришлось перечитывать предыдущий абзац. Впрочем, можно.)
Перейду к следующему определению.
ПРЕСУППОЗИЦИЯ - включённое высказывание, которое должно быть истинным, чтобы включающее его высказывание имело смысл. Превкусный суп тут не при чём: термин происходит от латинского слова, означающего "предположение". Например, во фразе: "Не дай ускользнуть удаче, соглашайся на мои условия" можно выделить следующие пресуппозиции:
- удача есть;
- удача ускользает (или может ускользнуть);
- ты можешь дать ей ускользнуть (это зависит от тебя);
- я поставил или поставлю тебе некоторые условия.
Для эксперимента попробуйте предположить, что никаких условий я не ставил и не поставлю, и проверьте, имеет ли всё ещё та самая фраза смысл.
На более высоком синтаксическом уровне во фразе пресуппозируется причинно-следственная связь: "Из принятия тобой моих условий следует твоя удача". Это, вообще говоря, может оказаться неправдой, но в запресуппозированном виде её не так просто раскусить.
Что ж, сделав свой аналитический аппарат более-менее прозрачным, попробую раскусить хорошо сформулированные убеждения, запресуппозированные в текстах Вовы Бурого Волка. Причём я вовсе не претендую та роль судьи в вопросе, какие из них правда, а какие нет. Все убеждения - более или менее неправда, в том числе и комплексный эквивалент в этом предложении (вспоминаем о логических типах Рассела).
Начну с крассказа "Дети и карлики" - лень, наверное, анализировать более крупные, не вработался ещё.
С первой же фразы: "Не сопротивляясь, покорно уходит день", встречаемся с пресуппозицией: есть кому сопротивляться. У дня есть противник. Дальше: сумерки "...успевают нанести первый удар" - они могут наносить удары; за этим ударом последуют ещё. "...Я жду сумерек в страхе, ведь за ними прячется ночь" - причинно-следственная связь: за сумерками прячется ночь, следовательно, я их боюсь. Замечательным словечком "следовательно", которое в логике подразумевает истинность следствия, когда истинна причина, пресуппозируется в ходе анализа, что герой ОБЯЗАТЕЛЬНО боится вечерних сумерек. Обойду стороной вопрос, от кого же эта самая ночь прячется, но и из-за её игры в прятки сумерек, возможно, следует бояться.
Итак, в первом же абзаце рассказа автор пресуппозирует, что в мире существуют сопротивление, удары, страх...
В следующем абзаце Вова предполагает произвольность, изменчивость мира, его зависимость от субъекта: "Если отойти от окна, то зевы (окон - С.А.) исчезнут, и мой мир сузится до размеров комнаты". Означает ли это, что и страх, сопротивление и т.п. тоже зависят от героя? Посмотрим...
Сумерки "...заткали всю комнату" - они, предмет боязни, сами проникают в мир, ограниченный мальчиком. Намёк на одушевлённость.
Фраза про плюшевого мишку. Убеждение: гаснут глаза - знак смерти. Ещё убеждение, запресуппозированное достаточно глубоко с помощью деепричастного оборота: окружающий фон - мёртвый.
"Пока не очень страшно..." - потом будет страшнее, чем сейчас.
Чуть дальше: "Хищные сумерки... разбегаются прочь, испуганные её (мамы героя -С.А.) ласковой заботой и теплом." Пресуппозиция: ласковая забота и тепло в адрес кого-то могут напугать другого. Ого! Более того: сумерки испугались. Значит, они одушевлённые.
Дальше в том же абзаце оказывается, что мама, сама того не ведая, перейдёт на сторону противника. Учитывая более раннюю фразу: "теперь нас двое" - это при наличии третьего одушевлённого лица, сумерек, - можно сделать вывоб, что изначально мама на стороне героя, а сумерки - противник именно ему. Таким образом, (даже) мама может стать врагом.
А абзацем ниже автор открыто формулирует убеждение: они (сказки братьев Гримм - С.А.) страшные, потому что глубокие. То есть: в глубине - страх. Ещё убеждение: они (же) нужные, потому что подготовят меня... далее по тексту. Таким образом, то, что страшно, может подготовить к тому, что... Что ещё более страшно?
Двумя абзацами ниже: сумеркам "... некуда деться" - с одной стороны, они здесь, вокруг мальчика, с другой - выходит, эта одушевлённая сущность чем-то ограничена в своём поведении. Как будто темнота не ХОЧЕТ, а лишь ОБЯЗАНА пугать. Учитывая то, что тремя абзацами выше сумерки были испуганы сами - не хотел бы я оказаться на ИХ месте.
Страхом скованы обе противостоящие стороны.
В конце разбираемого абзаца примечательная фраза: "Принцев и принцесс... больше чем простых смертных". Оборот речи, конечно, но каково напоминаньице! Пресуппозиция: все умрут.
Пропуская ряд абзацев, натыкаюсь на фразу о новом бое, который "... необходимо вести и который даже можно, наверное, выиграть". То, что бой вести необходимо - убеждение, но не хорошо сформулированное. Даже если бы ответ на вполне естественный вопрос "почему необходимо?" был подготовлен предыдущим текстом, сам вопрос прерывается продолжением фразы. Бой можно, наверное, выиграть. В русском языке слово "наверное" давно утратило смысл утверждения и выражает некоторое сомнение. Бой, может быть, выиграть и нельзя.
И далее там же: "Неправильно думает (мама - С.А.)..."