Иногда из простых частей мозаикой складывается нечто сложное. Случается и так, что из сложных деталей, прилаживающихся друг к другу фигурками тетриса, рождается простейшее и плоское — так рота солдат проще солдата.
В общем, сложно ли, просто ли, а жил-был на земле один малый народец. Звались его представители государствами.
За всю свою историю, насчитывающую около пяти тысяч лет, народилось этих самых государств никак не более, чем лет прошло. Были они тёмными, неучёными, и невдомёк им было, что состоят из мудрейших людей своего времени, вроде Соломона, Ярослава Мудрого или хана Улугбека. Государства рождались, не зная отца и матери, росли, не ведая, с кем подружатся завтра, старились без мудрости и умирали без похорон. Некоторые жили мало, как Парижская Коммуна, другие долго, как Срединная Империя, известная больше под именем Древнего Китая, но все рано или поздно оканчивали свой век.
И вот как-то одно из государств, назовём его Республика Катапея, проснувшись поутру, осознало, что скоро умрёт. От мысли этой Катапея пролила рассол и рассыпала аспирин, и пока шарила по грязному линолеуму в надежде нащупать хотя бы одно колёсико белой кисловатой отрады, ей на ум пришла ещё мысль: «Слава Богу, я не растение и не животное — умирать будет не больно».
Теперь предстояло понять, что же делать дальше. Объявить о грядущей смерти? Это равносильно самоубийству: разорвут, пока тёпленькая, на куски друзья и прочие соседи. Молчать? Всё равно догадаются. Что ж, как ни крути, а насильственной смерти не избежать?
Нет уж, Республика Катапея была не из таких, что опускают руки. Тем более не из таких, что поднимают. Она обхватила ими свою больную голову и задумалась.
Поставив себя на место Хазарского Каганата, индейского Союза Пяти Племён и Речи Посполитой, Республика Катапея пережила по очереди три разных смерти. Мысленно, конечно. Она делала это не впервые — процедура помогала, когда рассол и аспирин были бессильны. Теперь у неё, впрочем, появился ещё один побочный эффект: даже способ умереть, как оказалось, можно выбрать, причём выбирается он, как правило, способом жить.
Перебрав в уме ещё несколько покойных сородичей (Римская империя? Не хочу гнить заживо. СССР? Два инфаркта — вот уж нет! Королевство Бургундия? Съеденной заживо тоже быть не хочу…), Республика Катапея решила, что самая лучшая смерть постигла город-государство Помпеи — мгновенная и окончательная. К сожалению, рядом с ней самой не было подходящего вулкана.
Обнаружился ещё один неплохой вариант: его представляли гитлеровский Третий Рейх и Карфаген. Но для такой смерти надо воевать, а воевать Катапея не любила.
И вдруг её осенило: если уберечься от опасных соседей не получается, то что мешает сделать безопасными самих соседей? А при таком раскладе и смерть красна.
Долго думала Катапея, как это сделать, и всё не находила примеров в истории государств. Но и тут ей не изменила смекалка: она поняла, что нет ничего мешающего ей обратиться к истории людей. Конечно, со стороны это могло выглядеть сумасшествием, но ведь и человека, подумала Катапея, разговаривающего со своими зубами или ногтями, за здорового держать не будут. Однако, такие есть — и важен ведь результат, а не то, что для его достижения придётся общаться… подумать только!… с людьми!
Она быстренько раскопала, что внутри её отдалённой родственницы Республики Индии люди поголовно убеждены, что после смерти возродятся вновь. Потому-то они и относятся к умирающим с почтением. И ведь что любопытно: её закадычный друг Израиль и покойный побочный предок Московская Русь вполне подходили под теорию перерождения.
История духовной работы, проделанной республикой Катапеей, к сожалению, никем не описана, но мы точно знаем, что её соседи Республика Тупстепь и королевство Жороцо не только не тронули умирающую республику, но и достойно похоронили его на свои средства. Более того, эти два государства до сих пор верят, что после своей смерти переродятся в коммунистические, а в прошлой жизни были первая колонией пингвинов, вторая — ротой солдат.
Стало быть, проповедь удалась.