По ежегодному обычаю, римляне вбивали в стену храма Юпитера Капитолийского очередной гвоздь, которым и отмечали наступление следующего года. Собственно, "вбивали гвоздь" - лишь выражение; за ним стоит день пустых и звонких, как корпус кифары, панегириков, затем полминуты забивания, потом ночь жертвоприношений и, наконец, минимум миниморум три дня беспробудной оргии. Гражданин, совершающий полуминутный срединный акт, каждый год назначался сенатом на одноразовую должность клавитрудора, но в народе именовался просто клавусом, то есть гвоздём.
От сто шестьдесят третьего клавуса пролетариат ждал чего-то необычного - наскучило однообразие торжеств и пьянок. У храма собралось полно народу. Кто-то толкал речи, прочие скучали.
- Расступитесь! - послышалось вдруг, - гвоздь программы идёт!
По площади вышагивал клавус с огромным, явно не из храмовых запасов, крепёжным элементом на подносе. За ним следовал раб с кувалдой на плече.
Взойдя по лестнице к месту, принявшему уже сотен пять золотых гвоздей, клавус обвёл публику суровым взглядом и изрёк:
- Поганые язычники! Хрен вам, а не Юпитер! Хрен Юпитеру, а не ваши жертвы! А всё остальное, во имя Истинного Бога - не Юпитеру, а вам.
С этими словами он приладил костыль к заметной только ему трещине и, откинув за спину помпон красно-белого колпака, кивнул рабу, чтобы тот забивал.
Стена не выдержала удара. В образовавшуюся брешь хлынули дары, предназначенные Юпитеру - конфеты, игрушки, открытки... В истории Рима не было больше прецедентов, в которых зрелище оборачивалось бы хлебом. Граждане остались довольны и впоследствии стали молиться Истинному Богу, которого упомянул Святой Клавус.
Как выпала буква "В", история умалчивает.