Журфак-14-2. Я, Семен...
* * *
Подогнан, жестко схвачен автомат,
Набит подсумок серый до отказа.
Через плечо – ремень противогаза,
Лопатка, вещмешок – готов курсант –
И замер в ожидании приказа.
А неба плац – не придерешься – чист!
Промытая, проветренная просинь
Лежит на кронах корабельных сосен.
И зной тяжел – еще не скоро осень,
А с ветки золотой спадает лист,
Увядший от жары еще до срока...
Курсантская негладкая дорога...
Несется взвод, тугую гонит пыль,
Удушливую пыль клубами гонит.
Пыль на хэбэ, на лицах, на погонах,
Пыль на пилотках и на медных горнах...
Я прежние дороги не забыл.
О тех дорогах птицы мне поют,
О тех дорогах лес сосновый шепчет.
В студентах-салажатах узнаю
Друзей моих, в запас давно ушедших.
И кажется: я снова среди них,
Бегу дорогой серою на запад,
Густой и терпкий августовский запах,
Тревожный запах в душу мне проник.
И те непозабытые дороги
Дают мне неотъемные права
И на стихов пережитые строки
И на команд чеканные слова.
-- Бегом, курсантский взвод! Эй, запевала,
Пора ленивых песней завести...
Чуть-чуть – и доплетемся до привала...
Да, жизнь прожить – не поле перейти.
Марш бросок. Семен Венцимеров. Стихотворение написано летом 1973 года в дпгерях под Ковровом и тем же летом было опубликовано в газете Московского военного округа «Красный воин»
-- Равняйсь! Направо! Шагом арш! –
Мы не студенты, мы – курсанты!
Иные – на солдата шарж.
Меня произвели в сержанты
Поскольку ранее служил.
Вдобавок я и отделенный.
Майор Хорунжий удружил.
Он наш комбат, мужик отменный.
Что ж, лето. Я вполне здоров.
Так отчего не приколоться.
Мне козыряют восемь лбов.
Я добрый. Им не достается
За недочищенный сапог.
Я понужаю из без ора.
Палатки окружил лесок...
Невдалеке стена забора,
За нею зэковский острог.
Они перекрывают краны –
От них направлен водосток.
Уроки жизненные странны:
Мы остаемся без воды –
Главнее зэки, чем курсанты?
Для отслуживших нет беды,
Не слишком сетуют сержанты.
А генеральские сынки –
Я намекаю на Ромашко –
В ворчанье, точно старики...
-- А виноват здесь твой папашка,
Минобороновский прораб,
Строитель в генеральском чине.
Ты сохнешь без воды как раб.
Не предавайся же кручине,
А дай папашке укорот.
Пускай он зеков из-под бока
У нас немедля уберет –
И пей тогда воды хоть скоко...
Не хочешь? Ну, тогда не плачь... –
Ах, эти звездные папашки!
Комдив наш нынче – Воливач,
Отец сокурсницы Наташки.
А я еще не всех назвал –
Да будет список сей расширен
В клуб генеральских чад попал
Отличный парень Алька Спирин.
Есть и трехзвездный генерал –
Джорджадзе: князь, большая шишка.
Хоть раз бы наш декан собрал
Лампасников... Моя мыслишка
Довольно конструктивна, нет? –
Создать при нашем факультете
Родительский военсовет,
Чтоб вместе енаралы эти
Похлопотали пред ЦК,
Чтоб нам хотя бы воду дали,
Еду улучшили слегка,
А после сборов – по медали...
А в общем, служится вполне.
Палатки снарядили сами.
Теперь готовимся к войне.
Кто воевать захочет с нами?
Нам много разных языков
В башку толкают в универе.
И учат убеждать врагов,
По форме разных и по вере
Немедленно сдаваться в плен,
Лишь повстречают где советских.
Из фронтовых забытых сцен:
В окопах вражеских, немецких,
Заслышав с нашей стороны
Мотивы Брамса или Глюка,
Не нарушали тишины...
Но враг пальбой жестокой, злюка,
Нас заливал в такие дни,
Услышав через репродуктор:
-- Soldaten vierter Kompanie,
Gebt euch gefangen!*… --
В гулкий рупор
* Солдаты четвертой роты, сдавайтесь в плен! (нем.)
Я эти фразы говорил...
Подняв ладони вверх, поперли
Ребята, кто-то подкузьмил...
В той муштре языки натерли...
Увы, забавой не был плен
Ни у врагов ни у советских...
Майор Хорунжий, суверен,
Усов носитель молодецких,
Муштрует штатских, то есть нас,
С неутомимостью и рвеньем.
По расписанью каждый час
Проносится расположеньем
И контролирует: как мы,
Сиречь московские курсанты,
Служением поглощены
И не сачкуют ли сержанты.
Мне выдан классный АКМ.
На первый взгляд неотличимый
От прочих, что достались всем.
Но у служившего мужчины
Есть интуиция своя.
И стал «Калашников» мне другом,
Едва прохладного цевья
Коснулся... В нежном и упругом
Касании он дал мне знать,
Что мы отныне побратимы.
Друг другу в дружестве подстать
И истинно необходимы.
Я чувствовал, что он – живой.
Так терпеливо в оружейке
Он ждал свидания со мной.
А в построенье на линейке
Меня он будто обнимал.
И звяканью его затвора
Я с обожанием внимал.
Он словно бы шептал мне:
-- Скоро
Со мной ты будешь лучше всех... –
То обещанье подкрепилось
На стрельбище... Сперва успех
Подарен мне... Мишень двоилась,
Плыла и таяла в глазах...
Тут что-то странное случилось,
О чем не выскажешь в словах,
Невероятное включилось:
Он выстрелил, похоже, сам...
Мишень послушно завалилась.
Клянусь, здесь излагаю вам
Все, как взаправду получилось.
Но я -- курсантский командир.
Прошу его помочь ребятам
В мишенях понаделать дыр...
Все только с этим автоматом
Шли впредь на огненный рубеж –
И он послушно клал мишени,
По общему признанью, без
Участья нас... Самовнушенье?
Добро бы это я один
Настолько был самовнушаем,
Все отделенье... Я ходил
В задумчивости. Мы не знаем,
Когда и как решит Господь
Нас испытать внезапным чудом.
Судьбою нашей верховодь,
Всевышний, не таи под спудом
И впредь от смертных чудеса...
Я чистил автомат азартно
И вдохновенно полчаса.
Я понимал, что, если завтра
Пошлет приказ курсанта в бой,
То я смогу смелей сражаться...
-- Понеже сам Господь тобой,
Похоже, наградил сержанта... –
Муштра с утра и до темна.
Шагистика, физподготовка,
Рытье окопов... Жизнь полна...
А коль «в коммуне остановка»,
То от муштры не скоро нас
Освободит майор Хорунжий.
Я йог и лектор. Этим спас
Себя от суеты досужей,
Которой забивал майор
И личное курсантов время.
Так надоел его надзор --
Взял на себя с охотой бремя
О йоге ближних просвещать.
Дебют: студентам инфизкульта
Велят мне йогу показать,
Что как сократова цикута:
Они-то в спорте мастера,
Там есть гимнасты, акробаты...
Дебют, однако, на «ура»
Прошел... Серьезные ребята
Особо пристально глядят
На «ворона» и «крокодила»
И пояснений ждут, хотят
Понять, как долго нужно было
Суставы гнуть и позвонки.
Чтоб так себя винтить в итоге?
Участвуют ли здесь мозги?
Вот так на жизненной дороге,
Возможно, важный элемент –
Неподконтрольны результаты –
В советский спорт привнес студент
Журфака... Словом, чем богаты,
Тем и поделимся с другим...
Поскольку был дебют успешным,
Меня торопят:
-- Мы хотим
Увидеть йогу! Шлют поспешным
Меня аллюром по частям,
Где демонстрирую солдатам
И важным из Москвы гостям
Себя завинченного... Фатум...
На представления беру
С собою Гришку ассистентом.
Сперва чего-то сам совру
О йоге, а потом моментом
С себя сдираю сапоги
И почерневшие портянки,
Киваю Гришке:
-- Дальше лги! –
Он с вечера и до утрянки
Про «Семь шагов за горизонт»
Рассказывать без сна способен.
Причем, он не берет на понт.
Ведь он гипнотизер... Удобен
Политсоставу наш дуэт:
Грицько на классиков марксизма
Горазд ссылаться... Пиэтет
От замполитов, значит, «клизма»
Нам не достанется за то,
Что мы враждебные идеи
Во лбы втемяшиваем, что
Последователи Вандеи
Отечественные карать
Всегда готовы высшей мерой...
Но если к Энгельсу послать,
То замполиты с полной верой
Воспринимают бурно то,
Что Энгельс сам гипнотизерил,
Что, кстати, правда на все сто.
Сам Энгельс пару строк спроворил
Об этом в книжке написать
О диалектике природы...
Аттракцион «Хочу все знать»
Могли вести бы через годы,
Но служба нас не до конца
В те культвояжи отпустила.
Ждут испытания бойца,
Чем нас она и угостила.