Я гладил светлые волосы, длинные шелковистые. Девушка просто заснула, неудобно устроившись на моих руках. Я прижался к холодной щеке: «Ты замёрзла любимая? Замёрзла? Я тебя согрею». И, крепче, обнял безжизненное тело. Сознание раздвоилось на неравные части. Одна, маленькая и резкая орала, что она умерла и уже ничего не исправить, что я говорю и делаю полную чушь, что если я буду так продолжать, то сойду с ума и, вообще, пора выбираться отсюда. Другая часть сознания медленно подчинила меня, говорила, что никто не умер и всё происходящее нереально, рассказывала о том, что ничего не существует и всё только, кажется.
«Зачем ты умерла, – придерживая её голову, я, поудобнее, опёрся на стену, – ты же знаешь, мне будет плохо без тебя.
В эти минуты смерть любимой не вошла в меня как нечто совершившееся, я знал, её больше нет, но она была со мной. Я продолжал греть её своим телом, жизнь ещё не успела, разлучила нас. Я шептал ей, как сильно, я её люблю, как мне хорошо с ней. Подошли люди, они светили фонарями в лицо, и я понял, что они пришли забрать её у меня навсегда, на всю жизнь. Я сильнее вжался в стену, взял одной рукой под плечи, другой под колени и, прижав к себе любимую, подтянул колени. Так я и сидел, весь, сжавшись в комок, исподлобья смотря на окруживших меня людей с лучами света в руках. Один из них шагнул к нам и попытался отобрать девушку, я лишь сильнее вжался в стену. Другой человек тронул его за плечо и что-то тихо сказал. Подошедший к нам отступил, немного постоял в нерешительности, после чего проговорил: «Парень, пошли с нами, мы выведем вас отсюда».
Я встал, лучи света, растянулись на бетонном полу, а человек, говоривший со мной, пошёл впереди. Обрывки световых лучей плясали на покорёженных стенах коридора. Я вспомнил, как читал в дешёвых газетках, о людях переживших клиническую смерть; вот и я иду по тёмному стволу, а впереди виднеется тусклый огонёк.Голова девушки соскользнула с моего плеча и запрокинулась, лучи фонарей заиграли в русых волосах, придав им цвет жемчуга. Я остановился, идущий впереди протянул руки, предлагая передать ему девушку. Я отступил к стене и отрицательно покачал головой. Её кожа казалась прозрачной, красивое лицо источало покой, недоступный живым. Опустившись на пол, я положил её голову на плечё, застыв в положении в котором нас нашли.
Я не видел людей, только слепящие диски фонарей. Внезапно я понял, что должен идти с ними, не знаю, почему, но должен. Осторожно поднявшись, в тот момент, когда двое шагнули ко мне, я пошёл дальше. Она продолжала спать на плече, теперь я шёл осторожнее, чтобы её головка не соскользнула.Свет в конце коридора стал ярче, слышались голоса людей, звуки работающих моторов. Моё сознание начинало понимать, что пора прощаться, настало время подчиниться доле разума, всё время оравшей про смерть любимой.Не сбавляя шага, я приподнял её и склонил голову, так что наши лица соприкоснулись, и зашептал бессвязные слова любви и прощания.
До выхода осталось несколько шагов. Для меня это было возвращением в жизнь для неё в смерть. Последний раз, посмотрев на бледное лицо, худое точёное тело, я прошептал: «Прощай», и передал девушку ждущим у выхода людям.
Ярволк/осень 2002 г.