Уже поздно, завтра трудный день. Я лег в свою удобную кровать, закрыл глаза, подумал обо всем сразу, открыл глаза. До того, как я лег, чувство усталость было довольно сильным, но оно загадочно испарилось. Я осмотрел комнату, вертя головой, пришлось даже немного привстал. Не знаю, зачем я это сделал, об этом я тогда не задумывался. Мне показалось этого мало, я начал разглядывать комнату по всему периметру, приглядываясь к каждой мелочи. Хм, мне казалось это приятным, как будто появилась потребность в этом, как в еде или в воздухе. В дальнем, верхнем, правом углу ничего не было в прямом смысле этого слова. Всмотревшись, показалось, что там бесконечная пустота. Я был заинтригован этим фактом. Долго всматриваясь, я понял, что так и есть, там ничего не было. Если кинуть туда, что - либо оно растворилось бы там, как в черной дыре. Решив проверить свою теорию, я дотянулся до ручки, лежащей на подоконнике. У меня появилось предчувствие тревоги. Вдруг мне перехотелось проверять свою догадку. А вдруг это правда? Да нет, этого не может быть, твердил себе я. Я уже начал нервничать и размышлять вслух. Закрыл глаза, сделал вдох, пробормотал: [Все хорошоk. Сел и кинул ручку. Это были последние доли секунды. Соприкоснувшись, ручка, как будто порвала невидимою мембрану. В ушах загудело, поднялся ветер. Тетради и листы взмыли в воздух. В комнате наступил хаос. Стекла повылетали, разбившись на мелкие осколки, напоминавшие пыль. С меня соскользнуло одеяло, взмыв под потолок. От шока я не мог ни закричать, ни проанализировать ситуацию. С огромным грохотом, свалился шкаф. Гул в ушах усилился. Начало засасывать вещи в этот угол, в эту дыру. Вещи, не пролезавшие в нее, разлетались на мелкие куски, издавая треск, разносившийся по всему району. Держась за тяжелую кровать, я орал, что есть мочи. На мне начала рваться одежда. Вот вот я сорвусь, и меня засосет, пронеслось у меня в голове. Я сжал руки сильней. С рук пошла кровь, заметив это, я сжал руки еще немного сильней, так, что сильней я просто не мог. Стены пошли трещинами, вокруг все сотрясалось. На руках у меня начали трещать суставы, а потом и кости. Боль, жуткая боль охватила все тело. Кожа буквально слезала с меня, зубы начали выпадать, я уже не чувствовал себя, не осознавал, что происходит, для меня это был жуткий сон, который вот вот кончится. Вдруг я увидел себя со стороны, точнее полу целое, безголовое тело. Меня засосало в угол. Я как будто попал в невесомость. Я был цел, не чувствовал ни боль, зато чувствовал тело, которое только, что видел в развалинах своей комнаты. Для меня это было очень странно, я обычный человек, который еще только начал жить, ходивший изо дня в день на занятия в школу, которому к завтрашнему дню нужно было просто выспаться и вдруг. Мысли перемешались, я просто не знал о чем подумать сначала. О произошедшем, о том, где я сейчас, о том, почему именно я, моя комната, почему этот день, да и, что вообще это за чертовщина. Оглядевшись, я ничего не заметил, я был в абсолютном мраке, в котором нет ни фотона света. Попытавшись пошевелиться, мои руки, словно потеряв свой вес, подчинились мне. Из за того, что я потерял свой истинный вес, я не мог понять, закрыты мои глаза или нет, я просто ни чувствовал разницы. Стали появляться странные образы. Моя семья плачет, похороны, календарь, часы. Стали появляться звуки подходившие образам. Плачь, звон, звук машин, дорог. На календаре прошло 11 дней. От всего этого я опять занервничал, и тихо заплакал. Плакал я долго, очень долго. В эти моменты я думал, о многих вещах. Я никак не мог понять, что со мной, где я.
Прошло много лет с того дня. Я много думал, много видел, много слышал. Я понял. Я умер. Нахожусь я в чистилище. За свои семнадцать лет я успел натворить грешков. Я не стану вам рассказывать о них. Не раз пожалев о них в чистилище, я не переставая молился богу, звал сатану, я был готов на все, чтобы выбраться от сюда. Эта бесконечная пустота и только я, не чувствовавший ни голод, ни себя, ничего. С тех пор я узник самого себя. Умер я от сердечного приступа, сам этого не заметив. Я буду, надеется, что после зарождения нового рая на земле, меня простят