И вот сошлись бортами корабли,
И крикнул капитан: «На абордаж!»
И завязался не на шутку бой,
Матросы больше всех входили в раж
Им расставаться не хотелось с головой,
Их схватка длилась битых два часа,
На палубе царил ажиотаж,
В ушах от ветра был лишь вой.
Он заглушал команды крики, стоны,
Они слились все в гул сплошной.
Матросы бились не на жизнь, а на смерть,
В любой момент мог умереть любой,
То тут, то там убитые валились,
И кровь лилась одной сплошной рекой,
Одни, прям тут же Богу душу отдавали,
Другие за борт падали, проколотые шпагой,
Накрытые в мгновение пучиною морской.
Живые всё дрались, рубились на смерть,
И меньше становилось их, и затихал всё бой,
Вот он и вовсе прекратился,
И тут же начался разбой.
Пресытившись своей добычей,
Набрав себе её с лихвой,
И погрузив всё на корабль,
Устроили разгул хмельной.
Захваченный корабль подожгли,
Чтоб не нашёл никто другой.
Затем отправились добычу прятать
И новый затевать разбой.
Сгорев дотла, другой корабль
Был поглощен водой,
Но души павших, Бог не принял,
Не подарил он им покой,
Обрёк на вечные скитанья.
Теперь корабль – дух морской,
Увидеть можно в море синем,
В тот день, когда шёл тот ужасный бой,
Он проплывает над водою,
И в небо залп даёт немой,
И ждёт, стоит потом немного,
И всё надеется на Бога,
Чтоб он простил и подарил покой.