Автор - семен

gfekm wtkfy 2

Филологии... Выбор верный:
Хорошо идут языки.
Он опять же студент примерный...
А в июне вошли полки

Краснозвездные в Черновицы –
Год тревожный сороковой...
Вот бы здесь и остановиться...
Только гуще над головой

Тучи ненависти немецкой –
И в Румынии той порой
Путч. Роль фюрера – Антонеску
Принял. Как же? Там есть король!

Отрекается от престола –
И сбегает. Опять Михай
Коронуется... Только соло
Не дают ему:
-- Подыграй

Мне! – командует Антонеску.
Королю – девятнадцать лет.
Он по сути в застенке. Мерзко
Унижаем... А наш поэт –

Он теперь – гражданин советский –
Русский выучил – и уже
Переводчиком служит... Резкий,
Новый вывих на рубеже

Постижения сути мира...
А потом наступил кошмар.
Грудь предчувствие истомило,
Ужас сердце его сжимал.

Воронье над застывшим Прутом.
Горем взорвана тишина....
В сорок первом, июньским утром
В Черновцы ворвалась война.

Немцы, подлые их лакеи
Из румынов, вступили в град.
Жертвы главные кто? Евреи!
Их под ноготь свести хотят.

Тридцать месяцев злого ада.
Старших Анчелов увезли
В лагерь смерти – от мора, глада,
Пыток -- выжить в нем не могли...

Вождь Румынии – Антонеску.
А Михай – иждевенец, ноль.
Но корявой судьбе в отместку
Он фасонит, играет роль.

Мамалыжников вдохновляет –
(Умирать они не хотят) –
В Приднестровье их навещает,
Мариуполе... Воз наград

Раздает... Те в кармане фигу
Держат: пусть погибает фриц.
Дай им с брынзою мамалыгу...
Был потом Сталинградский блиц.

Миша понял, что дело глухо.
Хоть пацан еще – не дурак.
В общем, дал Антонеску в ухо –
И в кутузку.
-- Теперь наш враг, --

Объявил самодержец хитрый,
Понимая: весьм печет, --
Нет, не Сталин уже, а Гитлер! –
Сталин это ему зачтет.

А до этого Пауль Лео
Был отправлен в румынский ад.
Там он выжил. А что болело
В сердце горестном невпопад

К светлой радости избавленья,
Что горело в душе и жгло,
До высоких стихов дозрело,
Голос пламенный обрело...

В Черновцах, в университете
Погружается в языки...
То, что криком кричит в поэте
От строки летит до строки.

И в попытках души упорных
Одолеть неуклюжесть слов
Собирается первый сборник
Довоенных еще стихов.

Размножается на машинке
В подношение лишь друзьям.
Свет любви его и смешинки –
Невозвратные – знает сам...

А тем временем в Бухаресте
Антонеску приговорен...
А король Михай – честь по чести
Королевствует – счастлив он.

Вот что значит -- пацан не промах –
Ловко к Сталину повернул.
На дворцовых его приемах –
Русский говор, разгульный гул...

А один одессит подпивший
Спьяну выдал лихой прикол:
Привязался нахально к Мише,
Принял бедного в комсомол.

Ну, за выходку поплатился –
Зло карались тогда грехи...
А поэт в Черновцах учился –
И другие писал стихи.

В них одна только боль потери ---
Доминантой его судьбы
С изумлением: люди – звери?
Он вне партий и вне борьбы.

Он в отцовской живет квартире –
Боль от этого горше, злей...
А в закладке – листка четыре...
-- С опечатками? Перебей! –

Новый сборник машинописный
Маргул Шпербер берет читать,
Мэтр суровый, бескомпромиссный...
Приговора так тяжко ждать...

Пауль ждет приговора робко,
Два поэта грустят в тиши...
Но промолвил Альфред негромко:
-- Что ж теперь -- продолжай, пиши... –

Шла еще война по Европе...
Где-то злой и голодный фриц
Не сдавался в своем окопе –
И подстреленный, падал ниц

Наступавший Иван с Урала...
Но на запад мощней волна
Краснозвездная наплывала,
Отступала назад война...

Черновцы опять – под Союзом –
От фашизма спасенный люд
Ощущает тяжелым грузом
Сталинизм, что не меньше лют...

Пауль Лео решил:
-- На запад! –
И пока еще сыр да бор
В Бухарест учудил дочапать,
Где опять королевский двор

Притворяется полновластным,.
Где Михай, как союзник наш,
К орденам представляем разным –
Политический ход, зондаж.

Высший орденский знак «Победы»
Тоже кукольному вручен
Королю, чьи проблемы, беды –
Впереди... Языкам учен

Пауль Лео серьезно разным --
Он в издательство поступил
И румынским своим прекрасным
Русских классиков доносил

До читателей... В Бухаресте
Процветал антисемитизм.
Мало радости в этом месте.
В планах Пауля – драпать из

Монархической цитадели
В вожделенный свободный мир.
Тут читатели углядели
На страницах журнала... Мнил:

Анчел пусть остается в прошлом –
И в журнале «Агора» дан
Триптих – (признан весьма хорошим) –
И подписан уже «Целан».

Начиналась судьба другая.
Чем означен пришедший год?
Сталинисты спихнут Михая,
Я пополню собой народ.

И пока в моей лысой «репе»
Ни мыслишки... Ору, бузя...
А Целан пребывает в дрейфе:
Сталинизм – не его стезя.

Сын австрийцев и Катастрофы
Жертва – принят в австрийцы. Факт
Судьбоносный: поэт Европы –
В Вене. Это еще антракт,



Комментарии