А на даче, а на даче
только плачу, — не иначе.
Разлетаюсь лепестками
роз, лежащих под ногами.
От лихих нетрезвых грёз
ноги топчут грязь, навоз:
розами и образами,
образинами, глазами,
красным золотым мечом;
стану сказкой летним днём!
Глупо выглядит мужик,
демонстрируя язык,
как кастрированный демон
остаётся тупо нем он.
На излюбленной мной даче
плач свой тихо в угол прячу,
в головах полно идей:
домогривый иудей,
он с присловьицем в бочку
неврасцеп, впрослоечку,
наваляет косорезы,
лысою башкой облезлой,
улетучиваясь, кружит
в душ моих пустую круть.
Ухожу в глухую думу
укажу под землю путь:
лесть морской лазури,
повиликою до дури,
море плещется во мне
на серебряном коне.
Эпидотовый мой сланец
стал как старенький засранец,
стал наростом на душе,
телом сдвинутым уже
в сумасбродства водокруть
к счастью, нет ли — не вернуть…
г. Москва. Февраля 28. 2004г.