«А оппонентка-то моя любимая, так сказать, ушла от ответа и бросила на произвол, и оставила несолоно, и посадила на фонарь, и выказала равнодушие, и не блеснула в ответ, и заснула, и заскучала, пошла погулять и чай пить в кухне, и воду греет в ванне, и все равно ей, и во мне она разочаровалась, а я всего-то поделился хорошим настроением и нашел путь к веселью, но окольный и… молчание в ответ», – крутилось в его голове как вихрь в наступившую паузу, длящуюся неизвестно как долго.
- Извини, меня снова отвлек телефон.
- Ничего, я уже привык к неожиданным звонкам. Вот еще один плод цивилизации – полезный и отвратительный одновременно.
- Чем же он отвратительный?
- Ну, с одной стороны, связывает нас с тобой, а с другой - отвлекает. Мы смотрим на него и ждем, когда же позвонит. Поднимаем трубку, а там: «А Гаврилу можно?» - «Нет, нельзя!» Я думал, что это она ждала звонка, а тут Гаврилу или межгород заказывали и всякие другие неприятности. А ночью… трезвонит и душа в пятки – что-то случилось, а там гудки. И лежишь и думаешь, а ведь что-то случилось у кого-то.
- Но с другой стороны…
- Но с другой стороны, слышишь твой голос и сразу понимаешь, что действительно ты моя, что я не ошибся, потому что: голос, плюс ум, плюс внешность и ровняется моя.… А потом не можешь наговориться, и таинственная стрекотня только усиливает эффект, и километры исчезают, и твое дыхание в трубке и почти аромат ощущаешь от духов твоих. Ради этого стоит, и потерпеть ночные звонки, и телефонных хулиганов.
- Ты говоришь почти как поэт.
- А знаешь, мне кажется, что ты меня как-то опасаешься. Наверное, правильно, ты ведь меня совсем не знаешь, а я не зная – знаю и люблю. Плевать на все поговорки и пословицы, истрепанные, как старый детектив и пошлый анекдот.
- Я ничего не опасаюсь.
- Ничего и никого?
- Да, именно.
- И вот даже сейчас ты неуверенно отрицаешь, запасливо оставляешь за собой площадь для отступления!
- Да нет же, все хорошо!
- Я не могу без тебя. Я не смогу без тебя. Мне ужасно, ужасно тебя не хватает здесь. И говорю я это от бессилия. Потому что не могу не говорить о главном. О тебе в моей жизни.
- Грустно оттого, что ты говоришь.
- Ужасно вот так вот сидеть, ходить, лежать и постоянно думать только о тебе…
- Тяжело…
- Гораздо тяжелее любить тебя. И потому расстояние - наш главный враг. Ненавижу километры.
- Все будет хорошо.
- Потрясающий детальный, точный, подробный и очень ожидаемый ответ. Размытый и неопределенный и не придерешься. Мол, ничего не обещаю, но и не отрицаю ничего. Все будет хорошо, и тебя вылечат. Молодец, ты дипломат!
- Но «только этого мало».
- Мне всегда будет мало, я очень жаден.
- Так о чем мы говорили? До звонка?
- Как всегда ни о чем важном. О важном мы всегда молчим. Или забываем сказать.
- А, может, боимся…
- Я не боюсь, а вот ты… кажется, да.
- А мне… мне стыдно. Стыдно, что ты говоришь, а я молчу в ответ. Стыдно за свое молчание перед тобой.
- Ну, все, мне пора. И не забывай, что я есть у тебя!
- Не забуду. Но и ты помни, что у тебя есть я, пусть и далеко, и не совсем твоя, но я.
- Я люблю тебя, - сказал он перед тем, как уйти и, не дождавшись ответа, вышел. Ведь в ответ он мог услышать молчание.