Студент Иван Петров этим утром ужасно хотел в туалет. Желание это началось ещё в трамвае, когда он ехал в университет. Этим утром он ехал в унивеситет по особому случаю. Он должен был сдать экзамен по химии. Не то чтобы он не был готов или прогулял все лекции по этому предмету и теперь надеялся что вытащить единственный выученный билет, нет. Он ехал в полной уверенности, что получит твердую заслуженную тройку (если повезет).
Однако, это желание – желание посетить туалет, это столь необходимое место, куда определенно никогда не зарастет народная тропа, росло все больше и больше. Оно начинало расти где то в районе чуть ниже живота, поднималось выше, доходило до краев его души и полностью заливало её всем своим содержимым. В общем, кроме того, что он очень сильно хотел в туалет его больше ничего не интересовало.
Как только двери трамвая распахнулись на остановке Университет, он выскочил из трамвая, пролетел дворик и ступеньки ведущие на второй этаж, и вот теперь он стоял в самом конце этой народной тропы, возле кабинок университетского туалета.
Как и сам университет, туалет здесь был далеко не из худших. Чистый пол, неисписанные стены, словно выстроенные в ряд покрашенные под мебель двери кабинок возглавлялись двумя умывальниками, которые деловито расположились в углу под большим зеркалом. Ко всему этому можно было добавить большую старую картину с изобажением скачек с припятствиями. Старомодно разодетые жакеи скакали на лошадях через каменные барьеры, а публика, среди которой мужчины были одеты во фраки и котелки, а дамы в длинные платься и прилагающиеся летние зонтики, махали жакеям вслед. У всех жакеев неизменно были выпученые бешеные глаза и густые усы под носом.
Иван, приямо как на скачках ворвался в туалет, осмотрелся и застыл как вкопаный. Такого он увидеть не ожидал. Все четые кабинки были наглухо закрыты, а из под дверок, если наклониться, были видны 4 пары ног равномерно расположенные по краям подножия каждого из унитазов, носками наружу.
Было очевидно что обладатели вышеописанных ног сидели на этих унитазах и не подавали никаких признаков жизни, или же хоть какого-нибудь энтузиазма вотношении завершения своего утреннего обряда облегчения тела и души.
- Чёрт! - Подумал Иван, - Чёрт, чёрт, чёрт, чёрт!!!
Положение было безвыходным. Давление в животе увеличилось почти до предела, а свободного пути к его выпуску этого напряжения в ближайшие 20 минут совсем не предвиделось. Всем известно чем занимаются университетские обыватели по утрам в туалете. Конечно же они там не делают ничего иного как спят.
Что-то нужно было сделать. Обстоятельства требовали немедленного и положительного решения. Этот тест на интеллект продиктавали сами обстоятельства жизни и это было покруче, чем экзамен по химии. Ну не в умывальник же мочиться в конце-то концов!
В поисках решения Иван нервно оглядел туалет. Кабинки, картина, умывальники, ноги. Всё.
Дверь в туалет распахнулась и в него зашли двое первокурсников. Один кучерявый другой рыжий весь в веснушках. Оба так же нелепо как и выглядели, прошли во внутрь помещения и встали возле двери. Образовалось некое подобие очереди.
"Их тут ещё не хватало" - злобно подумал Иван. Давление внизу живота опять напомнило о себе и он снова принялся искать решение, шаря глазами в отчаянной попытке придумать хоть что нибудь: стены, умывальник, картина, скачки, двери, унитазы со спящими на них наездниками, первокурсники.
- Интересно, - подумал Иван - Наездники спят, а публика (первокурсники) ждёт.
Он посмотрел на картину. Наездники в своих старнных жокейских костюмах всё так же висели застывшими над каменными барьерами сидя на своих четвероногих «машинах». Публика стоящая в далеке с прежней упорной завороженностьюю следила за ходом состязаний.
Вдруг в уме Ивана родлась идея.
- Есть! Вот она! Скачки! Публика ждёт, а наездники спят. Непорядок. Глупо конечно, но что делать!
Иван собрался с сиами и максимально громко. как он только мог, заговорил:
- Лейдис анд джентельменс; вы имеете честь присутствовать, а также принимать участиев уникальных соревнованиях! Сегодня мы устраиваем скачки! Тот кто первым выйдет из кабинки, будет победителем сегодняшних состязаний!
Первокурсники переглянулись, надели на лица глупые улыбки и в вопросительном выражении уставились на него.
Иван поинмал, что городит полную чушь, и что вероятно он выглядит странно, но суровые обстоятельства толкали его на этот поступок. Он постарался придать своей проделке максимально шуточный тон и продолжил:
- Итак, сегодня у нас 4 участника. № 1 ближе к умывальнику соответственно № 4 самый дальний. Кто же будет победителем в этой упорнейшей борьбе? По всей видимости участники соревнований только разогревают своих лошадей, но старт уже дан, поэтому они могут не стесняться и, так сказать, мчать во весь опор.
За дверью кабинки №2 послышалось шаркание ног и глухое покашливание. Обладатель жёлтых старомодных ботинок из этой кабинки как будто бы извеняясь откликнулся первым на призывы туалетного коментатора. Булькнула вода.
- Ага! - Воскликнул Иван обрадованный произведённым эффектом. - Участник под номером 2 ловко преодалевет первый барьер и вырывается вперёд! Начинается настоящая напряжённая гонка! Кто-же будет первым?
Жёлтый ботинок шаркнул виновато придвинулся к унитазу. Остальные претенденты на первое место тоже не заставили себя ждать.
Это было едва заметно, но можно было чувствовать, что робкие проявления жизни зачинались так же и за остальными дверьми. Сдавленные выдохи, лёгкие поёрзывания и поднатуживания наполнили помещениесвоим присутствием. Туалет в своём природном начале ожил.
- А что же у нас молодёжь под номером три? - нагнувшись инспектируя обувь продолжал коментировать Иван. - Неужели наездник в дающих ему явное преимущество кроссовках Найк уступит какому то сандальному маразматику из 4 кабинки на своём сивом унитазе?
Первокурсники которые до этого стояли как застывшие, и которые не могли понять как же им всё таки реагировать на происходящее выдавили из себя первые смешки. Всё это время они стояли и улыбались так, что если бы ещё минуту, то у них бы свело скулы от их натянутых выражений лиц. Однако теперь ободрённые дерзостью Ивана они осмелелись расслабиться. "А что в самом деле такого? Весёлый университет попался".
Ивану было не до раслаблений. Он уже не знал что его беспокоило больше: давящая внизу его живота жидкость или же та ситуация в которую он так безвозвратно и неизменно увязал. Однако, обратного пути не было. Его уже занесло и теперь он скользил по глубокой колее безрассутства.
«Ай, помирать так с музыкой.» - Подумал Иван. – «Гори оно всё синим огнём. Будь что будет.»
Из самой крайней кабинки, как раз из той, где сидел претендент в сандалях, как гром среди ясного неба раздался громкий раскатистый и довольно длинный звук, какие обычно бывают при интенсивных газовых выхлопах человеческого организма. Конечто, в другом месте такие звуки были бы довольно не уместны и даже крайне не приличны, но здесь в нашх обстоятельствах это был сигнал того, что кто то серьёзно взялся за дело и вышел на финишную прямую.
Иван, чувствующй, что ему уже становится плохо, а от внутреннего давления перед глазами стали появляться пульсирующие паутинки, что было мочи заорал:
- Давайте же подбодрим претендента!!!
Первокурсники откликнулись на бесприкословную команду Ивана и синхронно заскондировали.
- Ста-рый да-вай, ста-рый да-вай.
Иван всплескивал руками, вскидывал брови и улыбался. Одним словом делал всё возможное, чтобы поддержка не угасала.
Университетский общественный туалет тем временем становился довольно оживлённым и жизнедеятельным местом. Всплескивания, булькания, шёрох бумаги, всё говорило о том, что в этом месте царит ожесточённейшая борьба. Борьба за то чтобы выйти из кабинки первым и установить для себя личность наглеца.
Каждый из четырёх "участников" понимал: выйд он вторым или под более низким номером, то он никогда не увидит зачинщика, потому как тот, уже будет сидеть запершись в кабинке на месте первого вышедшего. А по сему игра стоила свечь. Соревнования за то чтобы выйти первым проистекали не шуточно. Развернулась ожесточённая гонка.
Особенно старательно выжимал из себя последние крохи участник под номером четыре, тот самый обладатель старческих сандалей, которого неосмотртельный юнец назвал маразматиком. Чего он действительно не учёл, так это то что если его сандали действительно выглядели старческими, то их обладатель явно был не студентом.
***
Грохот аплодисментов производимый водой радостно несущейся в бездну унитаза из установленного на длинной трубе сливного бочка приветствовал чемпиона пересекающего ленточку границы туалетной кабинки.
Ещё более громкими ликованиями и хлопками по дверкам встречали победителя совсем уже озверевшие Иван и первокурсники.
- Ура! Ура-а-а-а!!! - Разносились по округе неумолкающие вопли.
Во входную дверь начали просовываться интересующиеся головы привлечённых шумом обитателей университета.
Дверная защёлка клацкнула, дверь распохнулась и на пороге четвёртой кабинки показался призёр.
Профессор Сергей Семёнович Кислотин, ректор химической кафедры и председатель экзаменционной комиссии, той самой на благорасполажение которой так надеялся этим утром Иван, стоял в дверях своей "запыхавшейся" кабинки и грозно сверкал то очками, то лысиной. Словно у вырвавшегося из лап медведя викинга, взгляд его был воинственным и не предвещал ничего хорошего.
Головы выглядывающие из-за двери резким движением засунулисьобратно.
- Здравствуйте, Сергей Семёнович. - Совсем уже не бойким голосом произнёс Иван.
- Здравствуйте, Сергей Семёнович... - пролепетали напуганные жмущиеся у двери первокурсники.
Пётр Семёнович, ничего не ответив, ещё сильнее нахмурил брови, приспустил уголки своих тонких губ и решительным шагом вышел из туалета.
Обдумывать ситуацию у Ивана не было никакой возможности, он пулей влетел в кабинку "победившего" профессора и со всё более нарастающими суровыми предчувствиями дал-таки возможность облегчения своему телу.
Напряжение постепенно спадало, рассудок возвращался в нормальный режим деятельности. Простояв так с зажмуренными от удовольствия глазами он обнаружил что ему легче. Открыв глаза, он увидел перед собой написанную на белом кафеле несмываемым маркером жирную чёрную надпись: «Улыбайтесь, вас снимает скрытая камера!»
Конец
Антон Шаповал
США, Голливуд, 2001