сволочь

Пролог



- А как все это случилось?
- Сначала, как говорят (я сам просто не помню уже), было Слово. И, скорее всего, это Слово было матным. Вот, зараза, не помню! Потом Главный и тогда еще Единый создал землю. Но поскольку 3D графики не существовало, а имелось лишь 2D, землю сделали плоской; покоилась она на трех китах, трех слонах и на одной очень большой черепахе.
- А где же обезьянка?
- Обезьянка? Ах, да… Обезьянка! Она бегала и смеялась, она до сих пор бегает и смеётся, но пока на этом заострять внимание не надо. Просто глупо… слушай дальше. Принято ошибочно считать, что черепаха и киты плавали в огромном Океане, это не так, вода-то под ними, конечно, была - они тоже «люди» и тоже имели потребность в очистке организма, но до Океана там было далековато. Да и откуда б ему взяться? Вот значит… А потом придумали 3D, и земля стала круглой: свернулись в шарик и киты, и слоны, и черепаха. Из-за этого внутри возникло огромное давление и заполыхало ядро, а так же родились вулканы! И вот что: тогда еще Солнце, и другие звезды, а так же и все планеты вращались вокруг Земли!
- А обезьянка?
- Кто?!!! А-а-а! Обезьянка, да?
- Да-да!
- Ну, обезьянке все было по барабану, она нигде не вращалась и лишь снова бегала и смеялась, ей все равно было, где бегать: по круглому или по плоскому. И что там, где вращается…
- А откуда появились Адам и Ева?
- О! А это надо спрашивать у тех веселых небожителей, что, прилетев, начали ставить опыты над твоей любимой обезьянкой. Представь: что же такое надо было взять и куда сунуть это обезьянке, чтобы у бедного создания почти вся шерсть опала и осанка выправилась аж с четырех лап на две ноги! Но этими двумя ногами она так пошатнула балансы и устои, что Земля стала вращаться вокруг Солнца, а не наоборот. А потом ента обезьяна такого начудотворила...
- А что было-то?
- Ну, как всегда: Хаос и Возрождение…







Часть 1 «Мертвое и Живое»

Глава №1


Вдали было море и пенные гривы, движение ветра и трав, звон природы… Черные скалы тянулись в небо, где кружили птицы. А рядом со всем этим великолепием находилась грязь. Она неровной дугой обнимала развалины пустого черного города, затхлого и мрачного…
Порывы ветра усилились. Как стая насекомых, неминуемо быстро, закрывая собой весь свет, из-за горизонта примчались серые тучи. Грозные и неумолимые, как сама смерть. Природа в мгновение ока поменяла свои краски…



По неровной изъеденной временем дороге шел человек. Его плащ цвета угольной сажи заколыхался под порывами ветра, причиняя неудобства путнику. Но человеку было плевать на плащ, на ветер и вообще на погоду в целом! Единственное, что его интересовало, находилось впереди.
Человек в плаще был невысок, худ, с бледным лицом без эмоций и движения. За спиной его висел самострел и грубоватой работы меч; через плечо перекинута лента дротиков; на поясе армейский нож и хлыст. Кованые сапоги из великолепной черной кожи с хрустом ломали весь мусор, что попадался на пути, обходили завалы и ямы с хищным плющом.
Город…
Город притаился и ждал…. Он наблюдал за всеми, кто посмел потревожить его. Но человек в черном не брал во внимание такие мелочи, он увидел цель - дом №2, точнее то, что являло некогда этот дом…
Треть здания из бетона, как будто откушенного сверху гигантскими челюстями, находилась в окружение ветхих бетонных блоков, кирпичного крошева и другой непотребщины. Человек вошел вовнутрь, поднялся по разрушившейся лестнице на второй этаж, зашел во второй отсек, вторая дверь на право, вторая комната с окном во двор. Странно было обнаружить в этой обшарпанной комнате, полной пыли, паутины и плесени по углам, перопластиленовый столик с терминалом и модулятором изображения. Но человек не был удивлен. Он знал…
Подойдя к терминалу, человек достал из внутреннего кармана мини диск, вставил его в пасть соответствующего приемника и стал ждать. Возникло объемное изображение сот – два миллиарда ячеек…
Он выбрал шестьсот шестьдесят шестую. В этот момент его лицо на миг озарилось доброй улыбкой: ему были знакомы старые шутки «спаниелей». Ячейка увеличилась, преобразилась в структуру помощи и всплыла цифра «два», затем все вновь свернулось в соты.
- Через - чур, - сказал сам себе человек. Голос его был хриплым и прокуренным, - мог бы и сам догадаться.
Его слова разлетелись эхом по мертвой пустоте, залетели в норы крыс и их мутировавших собратьев – гур. Гуры славились остротой своих меленьких зубов, непомерным аппетитом, живучестью и пугливостью. Не только сама природа выводила новые типы более совершенных существ, но и до сих пор фонящие отходы, и пространные периферии занимались этим.
Палец в образ тверди, и человек выбрал ячейку с номером вторым. Изображение изменилось несколько раз и вывело отрасли… и путь; отщепилось «железо»; возникла система управления. Человек набрал «ЛЕД», аппроксимировал выход и установил позицию охраны на клеточку, помеченную как: «полный П…».
И даже теперь, получив необходимые данные, увидев путь, он знал далеко не все, что-то уже конечно можно было предполагать, но главная и самая нужная часть пока еще пряталась в пелене неизвестности. Человек спрятал белизну своего лица за железной маской с тонированными прорезями для глаз… и рванул с места. Развив неимоверную скорость, он выпрыгнул в окно, увлекая за собой торчавшие как клыки в пасти хищника осколки стекла…
Тут же вслед за человеком промелькнули три вращающихся лезвия. Но фигура в плаще цвета хаки, появившаяся будто из ниоткуда, поняла, что метательные звездочки не достигнут своей цели, и задумчиво дослушала, как звон осколков стихнет, а пустота вновь займет свое место. Ни дыханья ветра, ни шуршанья тварей… Оставшиеся звездочки были убраны в специальные складки длинного угловатого плаща. Зеленоватое лицо хищно оскалилось. Злоба съедала из нутра: пять лет погони, слежка, изучение специальных заклятий, биоизменение организма, - все это ради одного тщательно спланированного момента и…. Провал. Существо в плаще звали Парагед Уд’и’пах: воин, обученный в спецдивизионе Черной Империи, признанный маг горной секты Ань-Инь, интегратор и сказитель. Но брать все титулы с собой в дорогу – рушить секретность, поэтому оставалось лишь прозвище. Поговаривали, что это прозвище в некоторых кругах произносили только шепотом. Фаза – так его величали иначе, и он уже забыл, что из рассказов о нем - правда, а что вымысел. За три столетия память откладывает для пользования лишь самое нужное, а все мелочи превращает в пространный коктейль, которым питаются сны.
Фаза выучил все имена своего врага и знал о нем больше чем враг сам о себе. Корн, Гром, Стрела, Узи, - это лишь самые известные псевдонимы того, кто смел сегодня ускользнуть от интегратора и сказителя. Фаза предпочитал величать его, как и все легионеры черной масти, как Пещерные Псы и святые кланы – Сволочь. Хотя сам враг представлялся всегда как Дым д’Серг. Впрочем, не всегда, но уж точно чаще всего.
Маг и воин в плаще цвета хаки выглянул из окна, осмотрел пространство – ни единого движения.
- Сволочь, - прошипел Фаза. До земли было приличное расстояние, к тому же мощная выбоина и глубокая щель, точащие как копья изъеденные ветром и дождем камни, – нормальным людям понадобиться время, чтобы восстановиться после прыжка, даже не все «новые» могут без последствий прыгать с таких высот в такое весьма скверное для приземления место. А этот.… Хотя Парагед видел и не такие номера в исполнение д’Серга. Видел, как беломордый уходил от пуль, выпущенных в упор, видел, как тот ломал голыми руками острый как бритва клещевинник, видел, и как он спал на тоненьком суку гигантского исполина метрах в пятнадцати от земли, - всего и не перечесть, но все не суть. Маг пытался домыслить, как жертва узнала, ведь Сволочь метнулся к единственному выходу еще до того, как сам Фаза материализовался за спиной, на изготовке, натянутый как пружина, в точно рассчитанное время. Но…
Это «но» уже давно стало преследовать Парагеда Уд’и’пах, и началось всё с того первого дня, когда он взялся за сие дело…
Но жертва ускользнула. Оставалось теперь только искать следы и вновь наблюдать. Парагед подошел к терминалу, закрыл глаза и начал «прощупывать». Магические нити его сознания проникали сквозь аппаратуру, изучая электронику и схемы. Через сто сорок две секунды Фаза детально знал, как все здесь работает.
Маг давно понял, что со Сволочью они враги не идеи, но…
Опять было «но»! Каждый стремился к чувственной и физической чистоте расы своей. И только судьба раскинула их по разным расам. «Новые» и «старые», а где-то еще и совсем другие – злого цвета лица.
В спешке беломордый забыл ключ – мини диск остался в системах. Фаза активировал их, оглядел возникшие соты. Что выбрать он не знал, а рисковать не мог – не те ставки. Парагед ливитировал над терминалом, расстегнув плащ, принял позу «лотос» и покинул сознанием этот мир…
Через четверть часа Парагед вернулся.



Сволочь был уже у окраин города, оставалось только пересечь открытую местность и дальше в лес, а там ищи черного кота в абсолютно темной комнате. Теперь за дело: он достал из потайного кармана нож, лезвие оного было соткано в заговоренных кристаллах тяжелой воды, а рукоять представляла собой зуб Крылатого Лесничего. Такую вещь сложно найти, очень сложно… Сволочь воткнул нож в землю, достал толстый блокнот из пергаментных страниц, являвшийся подручной энциклопедией заклятий, составленный им самолично, открыл нужную страницу, принял настрой, стал на распев читать… Когда голос его резко сорвался на крик почва под ногами чтеца разжижалась и втянула тело. Через сто пять секунд из жижи выросло два экземпляра человека: оба в черных одеждах, оба в масках, прикрывающих бледность лица. Первый бросился в сторону леса, второй – назад в город.



Они славились своей способностью сливаться с местностью. Их руководитель, Магистр Пурпурных Лун, имел высшую степень в области рукопашного боя, а где он занял позицию, ни кто не смел бы и предположить… Все ждали. Долго. Но сие было обычным делом: тела переходили в состояние частичного анабиоза. И лишь красота птичьего пения нарушала тишину… Но вот! Наконец! Появилось постороннее движение! Готовность полная и у каждого, как у единого организма, за доли секунды и в один момент. И не зря их величали «мастерами убийств», а их руководителя – Кондором, в честь почти забытого древнего мифического существа. Они всегда знали, а может быть верили, что не зря, что оно всё не зря…



Ему сказали наставники, что это поможет приблизиться к истине, познать сущность. Он поверил… и убил мать.
Пришла весна, а с ней и сила, и сущность сменила облик. Жизнь стала только процессом сосуществования, но не более. Мир утонул и воскрес заново, с другим лицом и цветом.
И так уже третье столетие. Фаза много думал об этом, но не постиг, он принял то, в чем его убеждали. А сейчас у него было всего три варианта из полутора миллиардов изначальных: «два», «тринадцать», «шестьсот шестьдесят шесть». Фаза не доверял маленьким цифрам, избегал многозначные и символические, но, руководствуясь не подводившим почти никогда его чутьем, выбрал «тринадцать».
…В следующую секунду небо рухнуло в низ, грохот сотряс землю, порывы ветра превратились в молот. Взрыв разметал на крупицы все в радиусе двух сот метров. Вырвавшееся пламя обожгло облака…



Движение стало явным: в бегущем человеке каждый узнавал ожидаемую мишень.
…Они жили, чтобы убивать, их рожали и воспитывали как бойцовых псов только с одной целью – сеять и вскармливать Смерть. Но они были счастливы… счастливы по-своему.
Сволочь бежал. Он знал, что его ждут, и лишь не знал где. А вот и первые деревца леса, но мозг «третьим глазом» «увидел» опасность и послал телу импульс. Рывок в сторону, и секира, вылетевшего из-под самых ног воина, прошла мимо. Ответный удар ребром ладони в шейные позвонки – воин пытался увернуться, но не успел и осел. Движение по сторонам – берут в кольцо. Дым д’Серг попытался разорвать пространство, но наткнулся на энергобарьер: кто-то вел контроль. Сволочь тут же разбил флакон «жидкого тумана» и нырнул в образовавшееся мутно-фиолетовое облако: сие спасло его от выпущенных стрел и дротиков; уплотнил структуру, раздвинул границы и охватил молекулы защитной пелены заклятьем против распада. Несколько воинов прыгнули на него, видимо ориентируясь по тепловому рисунку торса. Одного д’Серг сбил из самострела еще в прыжке, другой все же смог зацепить его, прежде чем скончался на острие меча. Сволочь понизил температуру тела, делая себя невидимым в инфракрасном спектре. Со всех сторон, как бы в ответ на сие деяние, полетели всевозможные диски, шипы, иглы, а также иные метательные принадлежности.
- Дети! - прошептал д’Серг и призвал слой защитной молекулярной пелены, несравненной прочности. Окутав себя сей пеленой, Сволочь стал непроницаем для внешних раздражителей. Шипы и лезвия летевших орудий «вонзились» в воздвигнутый барьер, Сволочь выдержал удар, усилил плотность защиты и резко отпустил магические оковы. Буря энергии, вырвавшейся из-под твердой воли её пользователя, увлекла за собою все прилежащие колющие и режущие объекты, стараясь вернуть «подарки» их же владельцам. Смерть, наконец, отведала порции душ в терпимом для неё объёме и жадно созерцала продолжающееся представление, с надеждой и предвкушением. Д’Серг же, в свою очередь, часто оправдывал ожидания кого бы то ни было и исправно «подкармливал» призрачного всадника в беспрестанно черной накидке свежими поступлениями, пробивая себе путь к лесной чащобе. Смерть радовалась как ребенок, не выпуская из тонких, костлявых рук саблезубую косу. Д’Серг действовал со страшной точностью микронного механизма, продвигаясь вперед...
…лес уже шептал человеку в железной маске обещания о предстоящем покое, укрытии… когда нематериальная тень грубым порывом опрокинула Сволочь наземь. Кто? Сволочь не узрел родителя представленной тематики, зато спиной ощутил близость могучего потенциала врага - нестандартная группа. Сволочь тут же откатился в сторону и поспешно встал в защитную позу, осмотрелся… вовремя: очередное воплощение морока уже стремилось в его сторону…



Настоящих мастеров рукопашного боя набиралось не так уж и много, и каждый из них ценился как редкое сокровище. Их приемы повергали в трепет самых искушенных созерцателей. Один из таких приемом Кондор добавил в свою коллекцию три с половиной года назад. Мастер Я-дзю-да перед смертью передал секрет своему любимому ученику с уговором о неразглашении. Имя ученика было Варлей. По всем канонам передачи силы, под грозным взоров Богов, состоялась необходимая церемония посвящения. За хорошую награду, о происшедшем, Кондору донесли слуги Я-дзю-да, что знали о церемонии и имели честь помогать проводить её. Но на церемонию императорские войска не успели, ритуал был закончен, а мастер, лишившись последних ниточек к силы, мертв… Варлей чудом успел незамеченный ни кем скрыться. И Кондор объявил охоту. Носитель секрета умертвил не одну сотню отменных воинов Черной Империи, прежде чем его заарканили и сослали в рабство, где подвергали самым изящным и жестоким экзекуциям. Но Варлей упорствовал, молчал… В Империи же умели выпытывать тайны даже у самых упорных. Варлея, изнеможенного и истерзанного уложили на грядке с молодыми побегами бамбука. Это растение имеет тенденцию: расти через любые препятствия гордо и прямо. И оно стал расти через прикованное к земле тело Варлея. Боль превышала все мыслимые пределы, раны гноились, но хранителю секрета не давали умереть, его омывали, внутривенно питали и обрабатывали повреждения на теле. Варлей день за днем чувствовал, как инородные тела тянуться сквозь него к Солнцу. Эти мучения были не преодолимы, и он отдал секрет «метания теней» в обмен на быструю смерть. Перед смертью же бывший хранитель секрета изъявил желание увидеть на великом суде Богов тех, кто предал его и Я-дзю-да.
Последнее желание мастера Кондор не мог не выполнить. Доносчики были пойманы и казнены. Казнь провели как над имперскими изменниками: предателей нагишом посадили на металлические ведра, к коим их привязали так, что как не старайся встать нельзя. На дне ведер, нагреваемых на углях, сидели крысы. Дно постепенно накалялось, бедным животным некуда было деться, и они в конечном итоге вылезали наружу через рты…
А Кондор и по ныне штудировал свое новое умение. Сие его забавляло. Он и в этот раз применял смертельное детище Я-дзю-да, ярким неуловимым движением посылая вперёд уже свою вторую «тень». Атакуя в этот раз, Кондор рассчитывал отвлечь врага от основы. Такую тактику ему диктовало его эго. Основой же являлась трехмерная атака из мякоти пятой плоскости точечными уколами в централ мозга. Это не несло за собой извлечения скрытых сил, а являло чисто физическую способность инертного перемещения струйки молекул. Кондор вообще не призирал все, что касалось кудесничества или подобной глупости, его учили пользоваться только своим телом.



Никто уже не помнил, когда здесь появились новые растения, и не придавал этому какое-либо значение. Многие представители флоры и фауны приняли незаурядные формы бытия, все менялось, но, как и тысячи лет назад, каждая живой организм стремился занять самое выгодное положение под Солнцем, как того требовала эволюция…
…Сволочь отскочил в сторону и, оттолкнувшись от поваленного ствола дикой лиственницы, запрыгнул на верхушку массивного дуба, оставив тень в низу. И уже тут д’Серга настиг явственно ощутимый удар по ауре. Сволочь инстинктивно дернулся в сторону, и это спасло его: на суку дерева, в месте, где только-только находилась его голова, образовалось отверстие – ровный четкий след, как будто кто-то пальцем продавил древесную твердь внутрь. Что есть сие: порождение магии аль остатки техногена? Сволочь не знал даже, на сколько это опасно и потому, оставив все обдумывания на потом, поспешил ретироваться. В свое время он видел приспособления, плюющиеся белым жидким огнем, что прожигал даже каленую сталь, но такое - это впервые. Умнее отступить, скрыться, и только потом уже искать ответы. Ходу, ходу! Но преследователи не собирались упускать добычу. Звенели тетивой луки и арбалеты, стрелы хлестали по пятам.
Д’Серг нырнул за ствол могучего ясеня в надежде дать себе передышку, бегать по ветвям – занятие не из приятных. Свист! В дюйме от плеча вонзился парный метательный диск. Сволочь поспешно укрылся в ветвях огромного исполина, достал из-за пояса дымовую шашку и заклинанием подпалил её. Под покровом густой завесы жёлтоватого тумана виделась возможность уйти по деревьям в глубь и затеряться. Но и на этом пути его уже ждали. Воины-высотники лениво выползали из своих облюбованных тайников. Они подбирались не спеша, перебирая всеми своими семью конечностями с немой уверенностью паука. Пройти мимо них было более чем сложно, смертельно сложно, даже д’Сергу. Цепы с висящими на концах неестественно острыми пластинами, лезвия топоров и мачете, двухосные дротики, вращающиеся как бешеный пропеллер в мощных трехпалых ручищах, оскалы мохнатых рыл, выглядывающих из-под жестко бронированных шлемов, тугие как витой канат хвосты, - все это уверенно надвигалось со всех сторон… все ближе и ближе. Сволочь, почти не думая, а, повинуясь давно выработанному инстинкту, прыгнул вниз, но это не явилось удачным решением. Еще не успев коснуться земли, д’Серг попал под удар: стремительный, обжигающий импульс. Тело будто бы пронзило молнией, разум на мгновение замкнуло, но этого мгновения хватила Кондору с лихвой. Мастер провел критическое внедрение в печень, вложив всю энергию рук. Это заставило д’Серга отлететь на десяток метров и даровало черную пелену забвения. Серии ударов обрушилась на человека в черных одеждах сокрушительным градом. Сволочь почти ничего не понимал из происходящего... Рассудок терялся за пеленой уже даже не боли, а какого-то её дальнего приятеля. Все онемело. И прогремевший колоссально мощной светомузыкой взрыв, заставивший одернуться всех, не коснулся его сознания. Только лишь один монотонный звук пробивался к мозгу, въедался в него…
Еще на грани тьмы, когда тело только-только пронзило холодное уныние, пальцы, подчиняясь гаснущему разуму, в тоске от безысходности, сдвинули пускатель «адского диска». Никто не обращал внимания на попискивание, кое Сволочь ощущал всем телом даже сейчас на линии пустоты; пульсация вливалась наркотическим ритмом: пипип… Пипип... ПИПИП… ПИ-И-И-ИП!!!



Фаза в полной мере успел ощутить силу истошного жара, прежде чем криво разорвал пространство и прыгнул за грань. Подпространство. Оно не терпит грубости. Пройти интегратору удалось лишь кусок «нити» и его выбросило прочь. Тупо мерцающая «нить» оборвалась как раз на рубеже поражающего действия всепоглощающего пламени. Остатки взрывной волны сразу же злобно ударили в спину и, опрокинув наземь, протащили за собой изрядное расстояние. Оголенные участки кожи, где обуглились, где сморщились подобно кожуре вареного картофеля, одежда превратилась в лохмотья. Фаза поднялся: шатало, в глазах темно. И была боль. Императорских воинов спец дивизиона заставляли презирать боль и потому интегратор и сказитель инстинктивно «отключил» её. Стало легче. Теперь быстро осмотреться...
…Помойка - это была первая мысль, которую вызывала окружающая картина. Груды сора, гнили и… разбуженная от своего мирного сна пыль. Она, лениво кружа повсюду, выполняла самые немыслимые пируэты, скрипела на зубах, старалась пролезть в глаза и ноздри. Фаза закрыл лицо обрывками плаща и побрел прочь от руин, ближе к воде…
А с моря дул ветер, пронизывающе холодный, шелестящий отголосками то ли слов, то ли звуков. Изумрудные ящеры, притаившись среди камней, дремали, поджидая добычу. Птицы осели на скалах и только изредка льстили небу своим присутствием, истерично вскрикивая в полете. Но было и еще что-то, нечто такое, что Уд’и’пах не мог понять, но ощущал, как насекомые ощущают грозу. Пока он брел прочь от руин города к мясистым берегам темной воды это «нечто» преследовало его, не являя себя. Оно появилось уже за границей развалин и неукротимо приближалось. Макулатура мыслей мешала мастеру ухватить неясный образ приближающейся неизвестности, но он умел ждать. Присев на обветренном годами уступе, Фаза плавно перетек в позу «фламинго» и заставил тело поглощать лечебную свежесть из парящих в воздухе брызг. Астрал…
Ожидание приносит успех – это Фаза понял уже очень давно. Проделывая спиритический полёт над сферой в образе крылатой сутры света, мастер засёк приближающиеся знакомое свечение. Он!



С холма, поросшего дремучей коноплёй, сочными душистыми цветами, хищными мухоловами и другой флорой, достигавшей иногда до пояса, не спеша, спускался человек в железной маске, за коей пряталась непонятная улыбка. Человек не таился, хотя бы потому, что знал: его уже учуяли. В правой руке он сжимал свой меч, ощущая, как грамотно сбалансировано это оружие, в левой же руке находился широкий старо-армейский нож. Лезвие сего ножа долгое время вымачивалось в концентрате сока смерть-лебеды и приобрело не только ядовитый цвет, но такую же структуру, - рецепт «Жёлтых» оружейников. Д’Серг не задумываясь, рубил мешающие его движению растения, распугивая юрких змеек и стрекочущих насекомых. Впереди ждали, а Сволочь не любил заставлять ждать, посему поспешал…
Фаза атаковал прямо из астрала, пока беломордый не вышел на дистанцию точного попадания выстрелом. Нападение было сокрушающим, прогибающим как джем вражеское защитное поле, тянущимся к мозгу и стремящимся порвать структуру оного. И мастер даже рассмеялся, когда под его давлением чужая оболочка смялась подобно слабой ауре новорожденного ребенка. Интегратор потянулся к беззащитным «струнам» чужого сознания, что бы разорвать, смешать… но не смог ухватить призрачные «струны», они игриво ускользнули, некоторые просто спрятались. Фаза попытался снова, но успеха не увидел. Как молния в голову ворвалось видение из прыгающих рун, их смысл можно было растолковать примерно так: «…ПоПроБуйтЕ ещЁ рАЗ…». Это походило на издевательство, и Фаза, затуманенный бешенством, осмелился… Секундное сверх перенапряжение, кровь заструилась из ушей и ноздрей, но Уд’и’пах сумел призвать что хотел, а именно - «Чертов Шар». Как раковая опухоль низменное потустороннее сияние родилось в нутрии астрального облика д’Серга, даже не сияние, а скорее нечто опротивевшее свету - большее, чем просто тьма или чернота. Эта дрянь со скоростью вируса пронизывала астральный облик своей жертвы, прогрызала каналы, через которые утекала жизнь. Интегратор и сказитель физически осклабился, ощущая победу, и открыл глаза. Вовремя…



Сволочь почувствовал себя сильней – к нему вернулась часть энергии, пусть и далеко не вся, но уже хоть что-то. Это позволило создать дубликат своей ауры, а истинную сделать иллюзорной и практически невидимой. Как и ожидалось, сие полностью отвлекло внимание имперского послушника. Было смешно наблюдать за его дюжими попытками, разнести в пух и прах сознание и мозг своего врага, но действия и приёмы внушали уважение: чертов сукин сын запросто б угробил любое живое существо без какого либо физического действия на оное. Но у боев на астральном плане мегатонны недостатков, посему надежней, безопасней и проще убивать сталью и свинцом. И Сволочь мерным шагом приближался к увлеченному битвой существу в потрепанных лохмотьях, которые совсем недавно еще являлись весьма дорогой и изысканной одёжей. И рука сама занесла меч для предстоящего удара, а враг был, слеп, подобно новорожденному гуру. Сволочь чувствовал, что Фаза все еще безудержно терзает ауру - фальшивую как куча навоза вместо золота. Один только шаг отделял д’Серга от блаженства опустить лезвие на хребет твари. И этот шаг был сделан, сталь засвистела, что бы окунуться в кровь и плоть…
…Фаза среагировал как электрический разряд, всем существом производя бесконечно долгое замыкание, взвился и устремился в сторону, уходя от атаки. Сделав кувырок, он приземлился слева за спиной противника, из его запястий вылетели, сверкнув холодным огнем, вживленные хромовые лезвия. Фаза ударил. Отточенный хром наткнулась на спешащую, озлобившуюся сталь, и оба противники, среагировав, отпрянули, увеличивая до предела линию возможного соприкосновения. И теперь оценивающе кружили по изломам, выбирая позицию и момент. Атаковать начал Фаза, его лезвия замерцали, пытаясь пробиться то к голу, то к паху врага, но неизбежно сталкивались с преградой – нож, меч, снова меч… Танец молниеносно лавирующих лезвий с каждой секундой прибавлял темп и превращался в непрерывное мелькание и звон, красота движений, помноженная на бешеную скорость. Неосторожные шаги и выпады у обоих бойцов оставляли царапины на лице и руках, но мастерством своим они замораживали пространство, кое заставляло враждующих творить немыслимое, вывертываясь и уходя от самой Судьбы, дергать ее же за косы.
…Тянулись долгие секунды. Интегратор и сказитель начинал уставать - сказывалось влияние полученных досель ран и перенапряжение. Движения теряли молниеносность, становились «скрипучими» как крышка гроба. Мастеру уже почудилось, что он слышит ирреальный смех демонов, что готовят поход по его душу. Инициатива перешла в другие руки: большей частью атаковал Сволочь. И вот уже меч почти лизнул Фазу, но маг вовремя отскочил назад. Доли секунды, и Фаза предельно сложным заклятием из последних сил открыл под собой псевдо временной портал. Это был последний шанс. Портал должен был выбросить мастера за спиной врага ровно за треть секунды от начала прыжка. Творение данных порталов дело рискованное, и сие, как говаривали старые маги, «пьет» кровь заклинателя. Тем не менее, Фаза пошел на этот шаг, и воронка появившаяся из небытия втянула его в это же небытие. Казалось, что черная среда времени рвет плоть, но это фантомные ощущения. Только каким бы фантомом боль не являлась, а мастер не мог ее подавить, она нарастала за микросекунды. Вот уже из глаз катятся слезы, а вот собственный крик закладывает уши. Но, наконец, воронка с другой стороны призрачного туннеля выплюнула переносимый кусок плоти наружу. Фаза еле видел цель сквозь затуманенный взор, но все же видел, и, не выходя из пике после «плевка» портала, рубанул на отмах. Хром послушно впился в податливую плоть. Разбрызгивая багровую жидкость, лезвие прошлось от плеча до паха, сделав на своём пути финт рядом с позвоночником. И сколько в этом было удовольствия, блаженства, естества. Неподдельная радость затопила эго Фазы, заставив позабыть про всё. Сделав боль, мучавшую каждый молекул души и тела, неброской и блеклой. Простой человеческий смех охватил слугу Империи, который никогда не был человеком. Боль? Да, он смеялся и презирал боль. Сейчас он ее задушит как котенка. Миссия наконец-то выполнена! Но что-то примешивалось к привычным для мастера ощущениям, что-то упрямое в своём порыве…
Фаза опустил взор на очаг неудобств и онемел... Из раны на животе сочным потоком хлыстала кровища по кокетливо выглядывающим кишкам. Там же торчал, мерцая кислотой, обломок ножа беломордого. Фаза сразу же ощутил всеми клетками своего тела, как яд пробирается всё глубже и глубже внутрь. Мастер не испугался – бояться не его привилегия, пусть бояться враги Империи. Интегратору было скорей обидно умереть вот так, вот здесь, да еще и после всего. Но мозг наполнился туманом, и мерещилась всякая дрянь. Парагед понимал, что сам он уже не справится с раной, спасти его могли только лишь во дворце Императора. Но рвать пространство и прыгать сил не было. Решение пришло незамедлительно. Уд’и’пах сделал страшный выбор – самое запретное колдовство. Смрадное, грязное колдовство, пьющее чужую жизнь и прожигающее душу, растущее как сорняк на всём святом. Фаза, пересиливая подступающее онемение, тяжесть и тошноту, отрубил мизинец левой руки у трупа Сволочи. Превозмогая удушье от потери сил, Парагед призвал и заставил гореть «пламя Сатаны» на конце кровавого обломка кости. Это пламя пило кровь и душу, как горючее, но и оно же было беспристрастным проводником…
Нестабильный огонёк то угасал, то вспыхивал как сумасшедший, Фаза чувствовал, что и его драгоценная энергия уходит на топливо дьявольскому пламени. Но огонёк уже тащил вызвавшего его заклинателя через коридоры мрака, самыми узкими и затхлыми переулками вывернутого пространства. Фаза цеплялся уходящим сознанием за ирреальный свет на конце обломка. От мерзкого ощущения присутствия чуждой любому живому существу окружающей материи кровоточащий желудок стремился вывернуться. Мастер боролся с этим грязным, настойчивым ощущением. Комок то подступал к горлу, то оставлял в покое, то подступал, то... и так раз за разом. Но вот, наконец, отпустило… кажется всё… И вдруг рвотная масса с неукротимой силой вырвалась наружу: желчь и остатки еды вперемешку с кровью. Смрадное месиво разлетелось темной кашей. А в ответ вокруг раздалось чавканье. Повсюду невидимые рты из ниоткуда жадно чавкая, поглощали падающее в никуда месиво. От этого желудок вывернуло вторично и с еще большей силой. Часть рвотной массы зацепила призрачное пламя… И холод тут же объял все сущее, а огонь, обиженно зашипев, стал стремительно угасать. Потухни он и это будет страшная бесконечная гибель. Даже истинная смерть страшила меньше, чем перспектива остаться навсегда в этом безжизненном и гнусном месте. А свет беспощадно мерк, становясь, все тусклее и тусклее, вот от него уже малюсенькое пятнышко. Фаза в бессилии зачерпнул горсть своей крови и бросил в затухающий огонек. Он знал, чем это чревато…



Стройная фигура в призрачно-голубом плаще внимательно следила из ментала. Облик её, как за пеленой реальности, так и на физическом плане обрекал на недоумение и непонятный каменный интерес. Сия загадка исходила от самой фигуры, так как ментальное и астральное отражение тщательно таило решение и лишь отражало сухую неадекватную странность. Тень от капюшона делала незаметной струйку крови, медленно сползающую от напудренных кокаином ноздрей. Тонкие, изящные руки украшались кольцами и печатками. Но среди этого безбожно дорогого хлама находился незаметно и как бы, между прочим, весьма ценный артефакт, и он мог сказать о могуществе своей хозяйки весьма многое. Имя ему: «Кольцо Имперской Милости».
Сознание сей особы рвалось неточными кусками на два подраздела, но сил вести контроль хватало только на один. Эмулируя два сознания, приходится столкнуться с проблемой: не хватает ширены, чистоты и частоты обмена. Нежные пальцы вновь поднесли к кровоточащей ноздре золотую трубочку. Сильный вдох! И белый порошок, выложенный «дорожкой» на «чёрно-мокром» экране карманного передатчика, влетел в разум, раздвигая перед собой просторы сознания. Бесцветные трассы небытия приобщались к физическим разделам, звеня как перетянутые басовые струны, и становилось опасным играть эту игру до конца. Но она не отступала никогда. В этом и был её прерогатива: не отступать и не сдавать позиций. Она провела для себя чёткую грань: Иуда, упоминаемый в пятой религии Империи, не смотря ни на что им содеянное, будет в раю, - и она считала, что будет там же, в месте с Иудой… не смотря ни на что содеянное!
Но вот картина первого плана изменилась. Черные псы Империи загнали добычу в угол, и мастер вступил в игру. Жертва весьма солидно заставила понервничать и оказала вполне достойное сопротивление, но всё же против Империи ещё никто не устоял! Можно было отключать дорожку видения, ибо созерцать финальное избиение она не любила, оно того не стоило. Главное дело сделано: при минимуме потерь искомый результат достигнут…
Но неожиданный взрыв заставил все радужные мысли уйти на второй план. Рвануло где-то в городе. Взрыв был весьма силён и наверняка нес за собой колоссальные разрушения, но это садануло на относительно безопасном расстоянии, коснувшись данной точки только минутным шквальным ветром, который украл ментальное присутствие второго подуровня видения. И вдруг… рвануло рядом. Волна кислотно-зелёного огня ровной кромкой восходящего диска срезала ближайшие деревья и тела, ионная дробь разлетелась по касательным во всех направлениях, приход формовой волны света выжигал сетчатку глаза…
Фигура в плаще еле успела выставить перед собой защитный барьер, прежде чем поражающие факторы достигли и ее. Пережидая и переживая мгновения разрушений, она перебрала в памяти все самые страшные ругательства и отнесла их на счет объекта в железной маске и черных одеждах, от которого, как она успела приметить, самого-то больше ничего и не осталось. Весьма печально, но... Она переместилась в эпицентр последнего взрыва. Сапожки тут же покрылись ещё не успевшей остыть пылью и сажей, в состав которой был до скуки тривиален: выжженные земля, кровь и плоть; нижние полы плаща приобрели черноватый оттенок. Она брезгливо огляделась. Глаза с тоской определили положение дел: повреждения у массы воинов находящихся в близи к объекту не совместимы с жизнью. М-да-ам, весьма нежелательные потери, но все же живые и пригодные к лечению есть. Рукава призрачно-голубого плаща взметнулись, пальцы сложили магические знаки, в ответ на призыв образовался портал, в котором виднелся главный медзал подвалов дворца Императора, заполненный техниками, биоинженерами и кибернетиками, - все в эластичных черных комбинезонах. Чуть помедлив, несколько техников вышли из портала: кто с носилками, кто с большими пакетами для органов. Началась работа. Уцелевших уводили или основной массой уносили. Замечая внимательно следящую за ними из-под плотно надвинутого капюшона фигуру, все склоняли якобы с уважением и почтением головы. Ей же на это было плевать, взгляд её искала мастера Кондора. Не было присутствия, но она знала: мастер не мог пропасть бесследно, отточенная десятилетиями реакция должна была спасти его. Ну, хотя бы что-то от Кондора остаться должно! Может… Она посмотрела на истерзанные кроны нависшего над ней исполина. Однако… Сильный, почти не видимый удар в разорванный ствол бывши могучего дерева. Щепки и труха разлетелись в разные стороны, ясень судорожно вздрогнул, и сверху, сбивая ветви, что-то повалилось в низ. Волшебные вихри притормозили падение этого еле живого тела, развернули головой к порталу и плавно понесли хрипящего Кондора к