вот отрывок из моего произведения, оцените. (и не судите строго)
Алиса стояла у окна, прислонившись ладонью к холодному стеклу. Делать ничего не хотелось. Открытая тетрадь и толстый словарь мирно покоились на краю стола. Она положила их в надежде, что в скором времени приступит к работе. Не приступила.
Подошла к окну. Мелкие капли тонкими струйками стекали по стеклу. Размытые фигуры прохожих спешили по обе стороны дороги, машины упрямо неслись вперед, не желая уступать место друг другу.
Нет, настроение не было плохим. Просто…была лень. Не хотелось переводить порученный ей текст, а заработать на собственный хлеб было лестно. Хотя хлеба (и не только) в доме было предостаточно, всё-таки приятнее думать, что ты не зря поедаешь его в таких количествах. Именно это побуждает тебя давать объявление в газету о поиске работы, или просто пролистывать страницы газеты всё с той же целью. Потом с надеждой ждать звонка от предполагаемых работодателей, с удовольствием соглашаться с не раз обговоренными условиями, с энтузиазмом приступать к долгожданной работе. И вот он! Ещё более желанный заработок. Да, всё это прекрасно, первые несколько раз. В последствие начинаешь более чётко воспринимать другие радости жизни, как например, отдых.
О! Это сладкое слово «отдых»! И в тоже время такое недоступное.
Алиса с усилием протерла глаза. Только не спать. Ещё столько дел!
Времени на оплачиваемую работу не хватает, его попросту нет. После выполнения «самособойразумеющихся» (так она их про себя называла) дел, силы куда-то исчезают. Восстановить их можно только долгим беспробудным сном или отваром Миры. Второе конечно, быстрее и много функциональнее, но после пары тройки таких бессонных ночей, чувствуешь себя, мягко говоря…паршиво. Организм таки требует к себе должного внимания, и бережного ухода. Поневоле начинаешь выполнять его требования, и время само собой исчезает.
К тому же, нападать стали гораздо чаще.
Она повернулась спиной к окну, села на подоконник. Хорошо хоть нас так открыто не трогают. Боятся. Хотя норовят.
Алиса зажмурилась. Руки не произвольно потянулись к груди. Дышать стало трудно. Ещё эта непонятная тревога. Она усиливается с каждым днём. Переносить накатывающие волны страха всё труднее. Алиса тяжело вздохнула. Легкие, наконец, наполнились воздухом, голова стала мыслить яснее. Нужно, всё рассказать. Девушка озадачено сдвинула брови. Кому? Илье? Игорю? Мире? Виктору? А может всем сразу? Собрать семейный совет, и рассказать о волнующих её предчувствиях. Алиса улыбнулась. Глупо.
Поверит-то, поверят, но не предадут должного значения, не до этого сейчас. Но ведь что-то происходит! Точнее произойдёт! И нужно предупредить. Возникает вопрос. О чём?
Остается только ждать. Опять вопрос. Чего?
В дверь позвонили. Алиса сорвалась с места, радостная, что эту проблему можно отложить на потом.
Быстро пробежалась по ступенькам, спускаясь со второго этажа. Звонок противно дребезжал.
- Иду! – сказала Алиса, касаясь дверной ручки...