С дверьми, особенно если ты видишь их в первый раз, надо быть очень и очень осто-рожным. Никогда не знаешь, что там за ней. А за ней может оказаться всё, что угодно! И ес-ли нет в том особой надобности, то лучше пройти мимо и даже не смотреть в сторону так манящей тебя двери.
Но если ты всё же взялся за ручку и открыл незнакомую дверь, то будь готов к любым неожиданностям! И не надо потом причитать и искать виноватых! Помни, что открыл-то её ты сам!
Уж не знаю почему, но все мои друзья, знакомые, дальние и ближние родственники на-зывают меня Юрик. Не Юра, не Юрка и даже не Юрок, а именно Юрик. Я страстный кол-лекционер, собиратель никому не известных, не признанных гениев, народных талантов и вообще неординарных личностей. У меня дома хранится довольно объёмистая картотека на таких людей. С некоторыми из них я знаком лично.
Где мне только не приходиться искать экспонаты для своей коллекции! Я ищу их везде: в библиотеках, на выставках, на улице и даже в подвалах среди бомжей. Ведь никогда нельзя точно знать, где и когда можно встретить подходящего для моей коллекции человека.
Вот и в тот, пролитый зарядившим ещё с утра дождём сентябрьский вечер я отправился в клуб “Обозрение”, постоянным членом которого состоял уже семь лет.
Клуб “Обозрение” был клубом по интересам. В нём раз в неделю, по пятницам, собира-лись коллекционеры всех мастей и калибров. И если у кого-нибудь из нас было новое приоб-ретение, то оно выставлялось на всеобщее обозрение и обсуждение. Но в тот раз мы собира-лись по особому, редкому для нашего клуба случаю. Нам предстояло рассмотреть заявку на членство в “Обозрении” одного недавно поселившегося в наших краях коллекционера. По имеющейся у нас информации, он собирал какие-то там диковинные двери. У него было эк-зотическое для наших мест имя – Морель.
Про Мореля ходили разные невероятные слухи. Говорили, что будто бы он увлекается спиритизмом, практикует Чёрную и Белую магию и что он хорошо знаком с культом Вуду. Конечно, я понимал, что всё это слухи и сплетни, но если в них есть хоть доля правды, то этот Морель вполне подходящий кандидат не только в члены нашего клуба, но и в мою кол-лекцию.
Заявка Мореля была рассмотрена на удивление быстро. Его без бюрократических про-волочек зачислили в члены клуба, но пока временно. А для того чтобы его членство в “Обо-зрении” стало постоянным, надо было кому-то осмотреть коллекцию дверей и на следующем заседании подробно доложить о результатах проведённого осмотра и дать свои рекоменда-ции. Проводить инспекцию вызвался я. А всё потому, что мне хотелось побольше узнать о новом претенденте в мою коллекцию оригиналов.
Мне не терпелось познакомиться с так разрекламированной дверной коллекцией, и мы с Морелем покинули клуб ещё задолго до его закрытия, чтобы я в тот же день мог взглянуть на диковинные двери.
Дом Мореля находился на окраине города. Он, серый и мрачный, производил впечатле-ние давно заброшенного и нежилого. И зачем он только его купил? Не представляю, как можно в нём жить! Я бы не удивился, если бы Морель сказал мне, что в доме водятся приве-дения. Царившая вокруг атмосфера вполне к этому располагала.
Войдя по полуразрушенному каменному крыльцу в дом, Морель через пустой, грязный холл провёл меня в подвал, сказав, что хранит свою коллекцию там. Мне было всё равно, подвал так подвал, в конце концов у каждого свои странности. Ведь могло быть и так, что его коллекцию нельзя было хранить в доме, и подвал для неё самое подходящее место. И во-обще, на мой взгляд, от Мореля можно было ждать всего, что угодно. Не зря же он попал в кандидаты в мою коллекцию чудаков.
В тускло освещенном подвале сильно воняло плесенью и мышиным помётом, а пол был завален кучами мусора и хлама. Жирные, откормленные крысы, не обращая на нас никакого внимания, спокойно разгуливали по всему подвалу. Они, как благочестивые чинуши, важно семенили по своим крысиным делам. Морель, казалось, так же не замечал их или относился к этому, как к должному. И как он мог терпеть эту мерзость у себя в доме? И как он мог хра-нить там свою коллекцию? Нет, он точно был ненормальный, и место в моей коллекции для него было забронировано!
Мы подошли к какой-то грязной обшарпанной двери. Я вопросительно посмотрел на Мореля. Он, поняв мой немой вопрос, улыбнулся и сказал:
– Нет, Юрик, эта дверь не из коллекции. Коллекция находится там, за дверью. Откройте её, Юрик!
Что-то подсказывало мне, что лучше этого не делать, а плюнуть на всё и уйти. Но тогда проводить инспекцию придётся кому-то другому, и как я буду выглядеть в глазах осталь-ных? Вот то-то же! И я подумал о том же!
Дверь отворилась легко, не издав не единого звука, и я в сопровождении хозяина дома вошёл в длинный, плохо освещённый, как и подвал, коридор. К моему удивлению, в коридо-ре было тепло и сухо. Везде была идеальная чистота и порядок. Всё говорило о том, что за этим помещением производится тщательный уход.
В этом, приспособленном для хранения коллекции, коридоре кроме трёх десятков при-слонённых к стенам дверей стояло два шкафа. Каждому из них было, как минимум, лет три-ста-четыреста.
– Это и есть моя коллекция! – гордо объявил мне Морель.
– Ну и что в них необычного? По-моему, двери как двери. А шкафы! Шкафы-то здесь зачем?
– Как зачем?! – удивился он моей непонятливости. – У них ведь тоже есть двери!
– Допустим, – не стал спорить я, – но, Морель, я никак не возьму в толк, что в них осо-бенного? Чем они отличаются от всех остальных дверей на свете?
– Зря вы так, Юрик! – обиделся он. – Прежде чем так говорить, попробуйте открыть хоть одну из них.
– Хорошо. Какую?
– Давайте начнём хотя бы с него, – предложил он, указывая на ближайший к нам шкаф, – у него непростая история. Прежде чем попасть ко мне, он послужил многим знатным фа-милиям. Он очень многое видел, а слышал ещё больше. У этого шкафа богатое прошлое. Он хранит такие страшные тайны, что раскрой он в своё время хоть одну из них, и мировая ис-тория, возможно, потекла бы совсем по другому руслу.
– Это всё слова, а где доказательства?
– Как где? Конечно же за дверью! И давайте, Юрик, не будем спорить! Откройте шкаф и убедитесь сами.
Мне нечего было на это возразить, и я, подойдя к шкафу, открыл одну его дверцу. Мо-ему разочарованию не было предела! В шкафу был… Что бы вы думали? Конечно же скелет! И не образный, как в классической английской пословице, а самый настоящий, обыкновен-ный человеческий скелет. Он, положив череп на колени, сидел на дне шкафа и, как мне по-казалось, о чём-то глубоко задумался.
– Ну и что? – сказал я. – Скелет как скелет. Признайтесь, Морель, вы сами его туда за-сунули!
– Вы совершенно не правы, Юрик! – возразил мне возмущённый Морель. – Этот скелет находится здесь с середины восемнадцатого века. И принадлежит он одному из многочис-ленных любовников герцогини, не буду называть её имени. Она страдала обширным склеро-зом и, как-то спрятав его там, забыла о нём. Так он с тех пор там и сидит. Но иногда, устав ждать, он начинает бешено колотить своими костяшками в дверь и орать, требуя, чтобы его выпустили. При этом он ругается, как пьяный сапожник. Если повезёт, то сегодня, Юрик, вы его ещё услышите.
Что-то не очень-то мне во всё это верилось, но делать какие-либо выводы я не спешил. И поэтому спросил:
– А что у вас, Морель, во втором шкафу?
– Что в нём сейчас, я точно не знаю.
– Почему?
– Видите ли, Юрик, всякий раз, когда я открываю его, то нахожу в нём разные предме-ты. Иногда в нём стоит окровавленный топор, иногда висит верёвочная петля, бывает даже и с клиентом, а иногда я нахожу в нём корзину со свежеотрубленной головой. Но бывает, что в нём и нет ничего. Хотите взглянуть?
– Нет.
– Почему?
– Потому, что если я там что-нибудь и увижу, то всё равно это не будет доказательст-вом необычности. Где гарантии, что тот предмет, который я там обнаружу, попал в шкаф не без вашей помощи?
– Вы правы, Юрик. Гарантий нет, – согласился он.
– А откуда он у вас, такой кровожадный? – на всякий случай поинтересовался я.
– Подарили. Раньше он принадлежал придворному палачу Карла IX, и это плохо отра-зилось на его характере. Продолжим экскурсию?
– Продолжим, – без энтузиазма ответил я.
Морель, а заодно и его коллекция, почему-то начинали мне не нравиться. Я почувство-вал, как что-то недоброе нависло надо мной, и мне опять захотелось уйти оттуда, но я не был трусом и прекращать из-за подобной ерунды осмотр коллекции не собирался. В конце кон-цов, я ведь сам вызвался проводить эту инспекцию.
Получив моё согласие, Морель подошёл к одной из прислонённых к стене дверей и предложил мне:
– Откройте, Юрик, вот эту дверь и убедитесь сами, что за ней есть кое-что достойное вашего внимания.
– Хорошо, – согласился я, и взявшись за ручку дубовой двери, потянул её на себя.
Дверь отворилась со страшным скрипом. За ней оказалась небольшая комнатка с серы-ми каменными стенами, без окон. У противоположной от меня стены стояла застеленная по-луистлевшими тряпками кровать. Рядом с ней притулился грубо сколоченный из неструга-ных досок стол и такой же табурет. На столе сиротливо стоял потемневший от времени брон-зовый подсвечник без свечи и всё, больше в комнате ничего не было, если, конечно, не счи-тать пыли и огромных лоскутов паутины с давно засохшими в них мухами.
– Не бойтесь, Юрик, входите, – сказал Морель и первый шагнул в эту убогую, неопрят-ную комнату.
Я, так и не поняв, что в этой комнате, кроме невообразимого запустения, необычного, последовал за ним. Пыль от наших шагов ожила и заклубилась, быстро заполнив всё ограни-ченное пространство комнатки.
– Ап-чхи-и! – раздалось откуда-то из угла.
– Что это? – Спросил я у Мореля.
– Привидение, – спокойно ответил он.
– Привидение?!
– Да, а что в этом удивительного?
– Как что?! – я был просто взбешён его наглым враньём. – Да вы в своём уме? Вы что, хотите, чтобы я поверил во весь этот бред? Вы считаете меня идиотом, Морель?
– Да успокойтесь вы, Юрик! – перебил он меня. – Никто вас здесь за идиота не держит. Да и я тоже не сумасшедший. А в том, что здесь действительно обитает привидение, вы сей-час убедитесь.
– Ха! – воскликнул я. – Вам не надоело разыгрывать меня?
– Даже после смерти никакого покою. Всё ходют и ходют, будто других дел у них нету, – раздался из угла возмущённый гнусавый голос.
Я в растерянности посмотрел на Мореля.
– Эта комната одного свихнувшегося монаха, – пояснил он. – Когда-то, при жизни, он пристрастился пить кровь у своих прихожанок. А когда, одумавшись, понял, как низко он пал, то совершил ещё один смертный грех. Он принял лошадиную дозу мышьяка, после чего и скончался в жестоких муках. Его грешная душа и после смерти не смогла обрести покоя. И теперь она, неприкаянная, мечется и страдает в ожидании кого-нибудь, кто бы пришёл к ней и дал успокоение.
Пока Морель рассказывал мне небылицы о кровососущем монахе, пыль в углу начала принимать очертания человеческой фигуры.
– Идёмте, Юрик, – позвал меня Морель, – а то он сейчас материализуется и начнёт ради развлечения нас пугать, показывая нам свои извращённо-грешные деяния. Поверьте, это зре-лище не для слабонервных.
Мы под истеричный хохот сумасшедшего монаха вышли из комнаты, плотно прикрыв за собой дверь.
– Ну что, Юрик, теперь вы мне верите? – спросил Морель.
– Впечатляет, – честно ответил я, – но, может, это вы влияете на меня, и я вижу не то, что есть на самом деле, а то, что вы мне внушаете.
– Хорошо, Юрик, если вы не верите мне до такой степени, то давайте сделаем так: вы сами выберите любую дверь и войдёте в неё без меня. Согласны?
– Вы правы, Морель, я так и сделаю, – согласился я.
– Что ж, выбирайте.
Я выбрал одну из дверей и, резко её распахнув, шагнул вперёд. И чуть не столкнулся сам с собой! Вернее будет сказать не с собой, а со своим отражением. За дверью было зерка-ло, а за ним?.. Не знаю. Я не стал даже прикасаться к нему, а, сделав шаг назад, аккуратно закрыл её.
– Опять ваши шуточки, Морель!
– Да, Юрик, на этот раз вы правы. Эта дверь ничего в себе, кроме зеркала, не хранит. Мне следовало давно её выбросить. Но, знаете ли, как-то жалко. Ведь именно с неё и нача-лась моя коллекция. Если хотите, могу потом рассказать.
– В следующую пятницу на заседании клуба я с удовольствием выслушаю ваш рассказ, а пока я бы хотел продолжить осмотр вашей коллекции, – вежливо ответил я.
– Давайте продолжим, – согласился он, – выбирайте.
Я выбрал дверь рядом с зеркальной и уже взялся за ручку, чтобы открыть её, когда взволнованный голос Мореля остановил меня.
– На вашем месте я бы этого не делал!
– Почему? – не понял я.
– Да как вам сказать, Юрик, – замялся он. – Дело в том, что эту дверь я приобрёл совсем недавно и ещё ни разу не открывал её. А когда мне её продавали, то предупредили, что она таит в себе какую-то опасность. Мне не сказали, какую именно, но все её предыдущие вла-дельцы пропали.
– То есть? – не понял я.
– То есть бесследно исчезли, – пояснил он.
– Опять вы меня разыгрываете, Морель! – я начал злиться. – И теперь, что бы вы мне не сказали, я всё равно в неё войду.
Решение было принято, и я, не став дожидаться возражений Мореля, открыл дверь и, не глядя, вошёл в неё.
– Стойте! – услышал я за спиной его испуганный голос, но останавливать меня было ужё поздно.
Я с силой захлопнул впустившую меня дверь.
Меня встретила холодная серая пустота и всё, больше ничего. Я зря не послушал Море-ля и так резко ворвался в эту дверь. Мне захотелось поскорее выйти оттуда, но как? Я не знал, в какую сторону мне идти. Вокруг меня не было ничего, даже пола под ногами, хотя я интуитивно чувствовал, что он есть. Мне казалось, что я попал в другой мир, в другое изме-рение. Там не было пространства, там не было времени, там не было движения, там не было ничего – совсем ничего! Неудивительно, что её владельцы бесследно исчезали. Если они входили в эту дверь, то вернуться назад у них не было шансов. И Морель правильно делал, что не спешил войти в эту трижды проклятую дверь!
Мне захотелось бежать! Но куда?! Я понимал, что будет лучше, если я останусь на мес-те и вообще не буду делать лишних движений. Только в таком случае у меня был шанс вы-браться оттуда.
Я испугался! Я был в панике! Мне хотелось кричать, и я во всю мощь своего голоса за-орал:
– Море-е-ель! Море-е-ель! Помоги мне, Морель! Вытащи меня отсюда!
Но, странное дело, я не слышал даже собственного голоса. В этом месте не существова-ло даже звуков! Паника достигла своего предела, и чтобы не сойти с ума, мне надо было что-то делать. Я осторожно продвинул левую ногу вперёд (держа её на весу) и попытался нащу-пать опору. Как ни странно, но мне удалось нащупать под ногой что-то твёрдое. Я с замира-нием сердца наступил и перенёс вес своего тела на невидимую опору и… ничего не случи-лось. Так, осторожно, я сделал ещё три или четыре шага. Пока мне везло, но продолжать своё путешествие дальше я не решился. Остановившись, я облегчённо выдохнул из лёгких воздух и опять посмотрел по сторонам. Вокруг по-прежнему была только серая пустота. Очередная волна паники накатила на меня. А тут ещё из царившего вокруг беспредельного НИОТКУДА появилась какая-то блёклая тень и, размахивая руками, медленно проплыла мимо меня. Она, пытаясь что-то сказать, часто и широко раскрывала свой рот. Наверное, это был один из бес-следно исчезнувших бывших владельцев этой чёртовой двери. Такое же ужасное будущее ожидало и меня! Если, конечно, оно здесь вообще существовало. Вполне могло оказаться так, что в этой великой пустоте не было ни прошлого, ни будущего, а может и настоящего. Я оказался в нигде, в никак и в никогда! И я ничего не мог с этим поделать. Оставалась одна надежда – на Мореля. Если кто и мог вытащить меня оттуда, так только он. Но Морель видел меня первый раз в жизни, и я очень сильно сомневался, что он станет рисковать собой ради меня. Ведь он догадывался, а может и знал, какую опасность таит в себе эта дверь, иначе он не пытался бы меня остановить, когда я в неё входил.
Тень, выплывшая из ниоткуда, уже убралась в своё никуда, когда я увидел другую тень, похожую на змею. Она, сонно извиваясь, то приближалась ко мне, то вообще исчезала. Я не стал раздумывать, а, как утопающий за соломинку, с жадностью схватился за неё обеими ру-ками. Тень змеи оказалась материальной. Она, ощутив мою хватку, вытянулась в струну и медленно потянула меня за собой. Я не стал сопротивляться её зовущим потугам, а, дове-рившись зову, шагнул за ней. Змея продолжала куда-то плавно меня тянуть. Я сделал три шага, когда почувствовал, как кто-то схватил меня за руку и сильно дёрнул вперёд. Я раке-той вылетел из пустоты и оказался лицом к лицу с Морелем. Он был бледен, но улыбался.
– Вы напугали меня, Юрик! – только и сказал он.
– Спасибо, Морель! – выдохнул я. – Если бы не вы, то я бы не вернулся.
– Если бы не я, то вы туда бы и не попали, – сказал Морель виноватым тоном.
– Не вините себя, Морель, я сам виноват. Ведь вы меня предупреждали, а я вам не по-верил. За это и поплатился.
– Хорошо, Юрик, может и так, – согласился он, – и вообще, давайте не будем это обсу-ждать.
– Давайте не будем, – принял я его предложение.
– Вот и отлично! А что вы теперь скажете о моей коллекции?
– Что тут скажешь. Вы были правы. Ваша коллекция действительно уникальна.
– А эта дверь? Вы что-нибудь там видели? Расскажите, – попросил он.
– Там ничего нет, одна пустота, а вообще-то… Я видел там тень, и, по-моему, она при-надлежит одному из бывших её владельцев. Бедолаги! Они до сих пор блудят там в надежде выйти оттуда.
– Они живы?!
– Наверное. Во всяком случае, одного я видел.
Морель на несколько секунд о чём-то глубоко задумался, затем спросил:
– Вы доложите об этой двери в клубе?
– Да, конечно, в первую очередь. И вообще, на вашем месте я бы от неё избавился.
Морель задумчиво посмотрел на меня и сказал:
– У меня к вам большая просьба, Юрик. Вы не могли бы в своём докладе не упоминать о ней, а я в свою очередь обещаю вам, что избавлюсь от неё. И не просто избавлюсь, я её уничтожу!
– Ну, если вы обещаете?
– Обещаю, Юрик, обещаю.
– Ну хорошо, – согласился я. – Только уж и вы исполните своё обещание.
– Да, конечно, сразу же, как только…
Он замолчал, не закончив начатой фразы, но через секунду, улыбнувшись, добавил:
– По крайней мере, я буду первым её владельцем, который никуда не исчез.
– Удачи вам, Морель!
– Спасибо. Может, продолжим осмотр коллекции?
– Вы опять надо мной смеётесь! Я увидел уже вполне достаточно. И скажу вам, что ва-ша коллекция – это действительно “нечто”!
– Я это знаю, но всё равно спасибо. Идёмте, я провожу вас.
– Идёмте, Морель, уже действительно поздно, и наша экскурсия затянулась.
Мы молча вышли из мрачного подвала, где Морель хранил свою коллекцию, и я, по-прощавшись с ним, отправился домой. Мне надо было разобраться со своими мыслями и ус-покоить нервы. Уж слишком тяжёлым для меня выдался этот вечер.
На следующее заседание клуба “Обозрение”, где я делал свой доклад о результатах ин-спекции коллекции необычных дверей, Морель не явился. Не появился он и в следующую пятницу, и в следующую, и в следующую… О нём стали забывать. Ведь членство в нашем клубе дело добровольное, и если человека что-то не устраивает, то удерживать его никто не собирался.
Со времени вышеописанных событий прошло два месяца, и о Мореле уже никто, кроме меня, не вспоминал. Меня почему-то беспокоило его отсутствие, и я, чтобы положить этому конец, отправился на его поиски.
Мои поиски ничего не дали. В доме, где он жил, я не нашёл ни Мореля, ни его коллек-ции. Дальнейшие поиски так же были безрезультатны. Он исчез вместе со своей коллекцией, растворился, как будто их никогда и не было.
И теперь каждую дождливую осень, если у меня выпадал свободный вечер, я, сидя у насквозь промокшего окна, вспоминаю Мореля и его диковинную коллекцию.
“Что стало с ним? – думаю я. – Может, он собрал свои вещи и уехал? Но тогда почему никому ничего не сказал? А может, он вошёл в ту злополучную дверь, чтобы спасти тех, кто вошёл в неё до него, и потерялся сам? Но тогда куда делась его коллекция?” Я не мог отве-тить ни на один из этих вопросов. Загадка Мореля для меня так и осталась загадкой. И из всей этой истории я понял одно: никогда не надо торопиться открывать незнакомую дверь! А то вот так поторопишься, откроешь её, а за ней!..