янтарный рассвет

Самусенко Мария. Янтарный рассвет.
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _
Новокузнецк, 7.02. 06 – 16.02.2006 года.
_ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _ _

Я никогда прежде не ценила вид, открывающийся с Башни Стражей. Никогда. Ни капельки. И только оказавшись внизу, в городе я поняла, чего лишилась. Раньше я каждое утра могла спо-койна подняться на вершину Башни и увидеть один из янтарных рассветов, которыми знаменит наш мир.
Сначала небо, похожее на черный бархат, украшенный серебристыми блестками звезд, на-чинает светлеть до темно-синего. Затем на востоке оно белеет. Эта белая часть небосвода выталки-вается вверх лимонно-бежевой. И, наконец, ей это удается: ночное небо медленно отступает. А внизу, под ногами, в тумане раскинулся Город. Резные башенки, словно из сказки. Выступили из мрака улиц, меняя цвет с почти черного на предрассветный серый. Как и камни горы у меня под ногами. Тем временем восток наливается золотом, и Башни внизу наполнялись янтарно-желтым свечением. И вот Солнце прорывается из-за горизонта, выкинув паутину теплых согревающих лу-чей, и Башни отозвались его свету, став янтарно-полупрозрачными. А потом волшебство рассвета отступает, вместе с подъемом светила: начался обычный день.
Конечно, я и сейчас могла видеть янтарные рассветы. Достаточно подняться на гору с дру-гой стороны города. Главное, чтобы поддельный идентификационный чип (в просторечье ИДЧИП) не отказал и не встретиться с патрулями и проскользнуть мимо стационарных постов.
Все тринадцать раз, которые я это проделывала, меня не подвели ни фальшивка, ни распи-сание сканирования пространства, патрулей и постов (всё это к счастью не изменили после моего бегства из Башни). И я просто жила все эти тринадцать месяцев, которые пряталась после бегства от Старших Стражей.
Когда-то до того, когда я попала в Башню Стражей, меня звали МараМави Умбра. «Умбра» - с одного из старых языков переводится как «тень, призрак». Но когда ты входишь в Башню Стражей, ты ещё можешь сохранить имя. И чем дальше ты двигаешься вверх по служебной лест-нице, тем меньше тебе оставляют от тебя прежнего: если Охотники теряют только второе имя, то Аналитик (к которым относилась я) сначала получила невразумительную приставку «Боба», кото-рая заменяет фамилию и ставится перед первым именем, а потом и вовсе теряются в недрах орга-низации Стражей.
А я вот не исчезла. Я метнулась от Аналитиков к Охотникам, точнее меня поймали на вы-полнение их упражнений и, памятуя об очень древней традиции, мне позволили испробовать себя в качестве Охотника. Я выдержала, не растеряв дар анализировать, и довольно быстро вошла в верхушку Ордена Стражей – я стала Магистром, одним из нескольких. И единственным Бордовым Драконом или, как ещё называют это должность, Багряным Магистром. Это дало мне свободу при-нятия и исполнения решений, и, конечно же, полную ответственность за их последствия.
Но я совершила две вещи, которые запрещены нам холрам: усомнилась в верности линии и цели нашего правительства и полюбила чужака, с которым встретилась в другом мире между звезд.
И если второе мне долгое время удавалось скрывать от своих, то первое никак. Я подели-лась своими сомнениями и страхами за будущее нашего мира с Магистрами, и это стала началом моего конца.
Я должна была пройти испытание, чтобы вступить во внутренний круг. И почти смогла: я пробыла там несколько месяцев и погорела, не пожелав убить своего проигравшего противника. Милосердие в Башни Стражей не в чести и мне пришлось бежать.
Я ожидала подобного исхода и готовилась к нему, усилив и отослав свои доспехи, и достав и спрятав фальшивый ИДЧИП и оборудование для его имплантации под кожу.
Проиграв, я вживила новый чип у локтя и, закрыв доспехи в рюкзаке, замок которого от-крывался только отпечатком моего пальца и моим ДНК, в почтовой капсуле выслала их за пределы планеты. Затем покинула низколетящий надо домами Города звездолет. Управляемый автоматикой он взмыл в небо. Он беспрепятственно поднялся в чистое небо, и я уже начала жалеть, что не на-хожусь на его борту, когда сорвавшиеся ракеты превратили его в груду металла и пластика, кото-рая расплавленным дождем упала на землю. И никого не волновало, что стало с людьми, жившими под местом катастрофы, – они ведь не были богачами.
Не последовало ни объяснений, ни соболезнований, ни извинений. Две недели после проче-сывали город, его самые худшие районы. А я пряталась в другом месте, у подножья Башни Стра-жей, у них под самым носом. Хотя пряталась это сильно сказано – я просто жила, работая операто-ром на складе. Я отработала ещё три недели после объявления об уничтожении опасного преступ-ника и его сообщников.
Я была рада, что мой побег привел к арестам многих действительно опасных преступников. Но больше он ничего им не дал.
Потом я начала отходить от центра города, переселившись в один из спальных районов и сменив три места работы – это были низкооплачиваемые и не требующие особой квалификации специальности: ещё одного оператора. И сейчас я уже смогла, не рискуя устроиться в космопорт и всего лишь младшим техником. Но это дало мне необходимую свободу и доступ к коммуникаци-ям. Я смогла выкрасть нужную мне информацию и была готова.
Сегодня ночью я в последний раз поднималась на вершину, чтобы увидеть Янтарный Рас-свет. Только смотрела я не на город, а на лес и озеро с горами, которые обычно были у меня за спиной: они оказывается тоже становятся прозрачными в лучах восходящего светила.
Да, я прощалась. Назовите это глупой сентиментальностью, но я такая. И я знаю, что если мой план сорвется – меня убьют, то есть казнят.
Я спустилась в город и ожидала своей смены: сегодня я работала в ночь, и сегодня же сни-мали усиленную охрану в космопорте. Так как Стражи и военные потребовались в другом месте, и стартовал не холрский корабль, уходящий прочь к звездам, как сказал бы любой другой житель нашего мира, но точно знала, что он идет к Небесному городу – столице Звездной Конфедерации.
Да, большая часть холров, даже тех которые жаждали улететь из нашего мира. Ничего не знали о Вселенной за его пределами.
Мне всегда было смешно наблюдать за чужаками – у них столько путаницы – у них один и тот же мир имел разные название, и разные города на одной и той же планеты. У нас же одни мир – один город. И называется он всегда Город, а через тире аббревиатура, обозначающая звезду и планету около неё.
Всё очень просто и рационально.
Я пробралась закоулками к дому, в котором жила последние три месяца. Поднялась в свою квартиру. Она соответствовала стандарту – восемнадцать квадратных метров: три - на санузел, че-тыре - на кухню, два - на прихожую и девять на комнату. В принципе, здесь было не развернуться. В ванну была впихнута только собственно ванна, в которой даже я со своим маленьким ростом могла только сидеть, раковина, унитаз с барахлящим сливом и раздолбанная предыдущими жиль-цами стиральная машина-автомат. В четырехметровую кухню были неведомым мне образом засу-нуты с трудом закрывающийся холодильник, печь с неработающей духовкой, мойка, рабочий стол шириной метр и глубиной пятьдесят сантиметров, на котором разместился кухонный комбайн, электрочайник и хлебница, у окна притулился обеденный стол и хромоногие стулья. В комнате я попросила оставить минимум мебели (угловой шкаф, комод с рамой из-под зеркала, диван-кровать, на котором в собранном состоянии мог сидеть лишь полтора человека), тумба с не закрывающими-ся дверями, барахлящий телевизор на ней и сломанный плеер. Мне не хотелось тратить деньги на мзду, но без взяток очередь по ремонту нельзя было заставить двигаться, то есть очередь двигалась только я оставалась на месте, то есть мой номер оставался. Конечно, соседи пытались научить ме-ня уму разуму, объясняя, что нужно дать взятку, но я не собиралась этого делать. И в силу привыч-ки (я была Старшим Стражем), и денег было жалко, и не собиралась я здесь надолго задерживать-ся. А самое главное – из принципа: я плачу налоги, с этих налогов чиновнику начисляют зарплату, которая минимум в пятнадцать раз превышают мою, и я должна ему ещё доплачивать, чтобы он выполнял свои прямые обязанности.
«Да, обойдется!» - и это мягко говоря.
Вот и сейчас я проскользнула в свою комнату. Собираясь немного поспать. Немного мне и удалось. Меня разбудил сумасшедший стук и звон в дверь.
Перепуганная, я вскочила на ноги, ударившись головой о свисающий с потолка светильник. И тут же села, обратно на диван, потирая лоб, где появилась кровоточащая ранка.
- Вот, непруха, - буркнула я на ставшем уже привычным жаргоне. – Иду! – крикнула я и поднялась снова, поставив ноги теперь уже на пол.
Очень быстро, смотрясь в маленькое треугольное зеркальце, я нанесла на лоб прозрачный клей, ускоряющий заживление, и стерла кровь специальной салфеткой с плафона светильника, со-жгла её и лишь после этого, запахнувшись в темно-синий халатик, отправилась отпирать дверь. Я умела делать всё это очень быстро (много опыта было, чем я не горжусь) и справилась я с этим за три минуты. И когда распахивала дверь, была абсолютно спокойна.
- Доброе утро, - официально-дружественный тон приветствия не ввел меня в заблуждение, на пороге моей квартире стояло двое в темно-зеленой форме – Младшие Стражи. – Что вы…
- Вы можете войти, - предложила я им, отступая внутрь маленькой прихожей. Они вошли, и я сразу же направила их в комнату, не забыв запереть входную дверь. – Чем могу помочь служите-лям закона? – в моих словах не прозвучало и тени насмешки или пафоса.
- Было нападение на одного из жильцов, - медленно заговорил одни их них, более старший по званию, а второй тайком осматривал мою квартиру. – Девушку… Вы можете что-нибудь прояс-нить?
- Ничего, - я устало пустилась на расправленный диван и уронила голову на руки: сказалось волнение, не высыпание и просто усталость последних месяцев. – Меня не было дома.
- Работали?
- Нет, сегодня в ночную иду… Передвинули смены из-за… не знаю из-за чего.
- Где были ночью?
- Гуляла, по барам, свидетелей нет… Пила безалкогольное, такие бары и посещала, а потом сидела до рассвета у подножья Большого Зуба. Потом пришла домой. А кто напал? – я решила по-играть с ними. – Мне ведь в ночную сегодня идти…
- Они, - выдавил из себя один из них.
- Зелень что ли? – притворно ужаснулась я, хотя меня эти мутанты не пугали. – Вы тогда мою квартиру осмотрите, я хоть не внизу живу, но всё же… Мне бы не хотелось проснуться отто-го, что эта гадость на меня пялиться, собираясь сожрать, - мне стоило немало сил изображать страх: когда ты уходишь в Башню Стражей, ты очень быстро учишься не бояться ничего и никого.
- Да, кончено, мы осмотрим вашу квартиру, - решил успокоить меня старший в паре.
- А с вещами у вас не густо, - фыркнул второй. Получив моё официальное разрешение, он спешно осматривал мои вещи, опасаясь что я передумаю.
- Мне много и не надо. Я – живу одна, нигде не бываю: дом - работа, работа – дом. Иногда выбираюсь повеселиться… Но это бывает очень редко.
- Кстати, о повеселиться. Это то, что было сегодня: гуляли всю ночь? – старший всё ещё пытался отвлечь мое внимание. Впустую тратил силы: я знала, что они ничего не найдут, и к тому же прекрасно ориентировалась по звуку.
- И это тоже… Так зелень, я надеюсь, не сможет сюда проникнуть? – я резко развернулась к его напарнику и тут же мысленно обругала себя: слишком уж властно это получилось. Старые привычки, которую не всегда удавалась спрятать и от которой вряд ли когда-нибудь смогу изба-виться, сколько бы усилий к этому не прилагала.
- Где вы работаете? – сразу же насторожились они.
- Младший техник в космопорте,- я спокойно закатала левой рукав по локоть, где были вшиты два ИДЧИПа: одни настоящий, соединенный нейронами синапсами с зарядами взрывчатки, спрятанными где-то в моём теле, второй, над ним, - фальшивый, глушащий сигналы настоящего. – Проверяйте.
- Спасибо, - старший приложил к чипу устройство считывания. – МараМави,- я испугано напряглась: всегда существовал риск, что фальшивый чип откажет, - Сороко, - делая ударение на каждом слоге, усмехнулся он. Я надеялась, что облегчение не будет слишком заметно на моём ли-це. Опасаясь, что не прореагирую на оклик, я оставила себе своё настоящее имя, которое не было редким, сменив фамилию на более распространенную: МараМави Сороко – только в этом квартале было пятнадцать, а в районе около 150 000, и все примерно моего возраста, - за сотрудничество.
- Не за что.
- Не волнуйтесь. Они не смогут пробраться в вашу квартиру. Здесь вы в безопасности, - за-улыбался молодой Младший Страж.
«Так мальчик, ты что решил мне глазки строить, а вот это ты зря», - рассердилась я на него.
- Да, а на ту девушку они тоже напали в квартире? Или всё таки на лестничной площадке? – ощетинилась я.
- Увы, да, МараМави.
- Понятно, - вздохнула я, сумев за время этой беседы вывести их в прихожую.
- У вас много сломанных вещей, – не унимался молодой.
- Очередь не двигается… А проверка будет? – обратилась я к старшему: он был поспокой-ней и не подался на мои голые ноги, которые случайно выглянули из-под халата.
- Да, - он достал медицинский сканер: пластину шириной сантиметров пятнадцать длинной двадцать. Достаточно было положить на неё руку и о твоем состоянии здоровья становилось всё известно, в том числе и о начавшейся мутации. – Прошу.
- Благодарю, что без крови… А то уже слухи пошли о заражения через эти… кровяные ана-лизаторы, - я спокойно положила левую ладонь, а потом по кивку офицера – правую. - Всё в по-рядке?
- Да, МараМави, - он выдержал паузу, а у меня все мышцы напряглись (если меня обманули и отсканировали отпечатки пальцев, то я пропала, как и при анализе крови), - Сороко. Счастливо поработать!
- До свидания, - попрощалась я, открывая дверь. Простившись величественными кивками Младшие Стражи собрались продолжить свой обход.
Я их никогда не любила этих Младших Стражей. Они мало что понимали, по сути они были исполнителями низшего уровня, но ведут себя как владыки мира. В общем обычные мелкие чи-новники, которые ведут себя как «как пуп земли» и которым должны все окружающие, как во всех известных мне мирах. Как говориться – «чем меньше блошка, тем больше кусается».
А тут еще через открытую дверь ворвалась Айлийси, моя соседка, и тут же затараторила:
- Ты знаешь? Тебе кто-нибудь сказал? – она была готова меня обнять. К этой её привычки я никак не могла привыкнуть – меня она пугала, эта её привычка. Но Младшие Стражи оттеснили её от меня.
- Госпожа, назовите себя и из какой вы квартиры? – потребовал более молодой Стражник, бросив на меня удалой взгляд: вот, мол какой я молодец. А его напарник протянул вперед пласти-ну для проверки моей соседки.
- Я тут по соседству живу, - отмахнулась она от них. – МараМави?
- Да, Младшие Стражи мне уже сказали. Напала зелень. Не сказали только на кого… Прой-ди проверку, пожалуйста, - попросила я её, - ты ведь знаешь правила…
- О да, конечно, - она положила руку на пластину для проверки. – Я позвонила в местный отдел – у нас у всех установили кнопки экстренного вызова, - и они никак не отреагировали…. Только после… после рассвета, когда её нашли и вызвали скорую... А они по рации вызвали уже Стражей… и…
- Вы всё слышали?! – спокойно поинтересовался старший из Стражей, широко улыбаясь ей.
- Да, но вмешаться не смогла… испугалась. Если это обычные бандиты, я тоже пострадала бы. А если зелень – нас обеих бы убили бы.
- Как пить давать, в обоих случаях, - абсолютно равнодушным голосом произнесла я. И ис-пугалась, что выдала себя с головой: такая не эмоциональность была свойственна только Старшим Стражем и Боба, то есть Аналитики. Ну, и Магистрам разумеется. Но они приняли мою не эмоцио-нальность по-своему – за страх.
- Если вы так боитесь, я могу помочь вам, - начал более молодой, наклоняясь ко мне. – Про-водить, например.
«Так, мальчик решил меня клеить. Не дождесся», - буркнула я про себя. – «Было только двое людей, которым я готова была отдать свою руку и сердце и свою жизнь без остатка. Один храмовник, часто бывающий в Небесном городе (но, увы, не холр). А второй хоть и холр, и Охот-ник, но получил такое ранение при борьбе с зеленью, что брак с ним терял всякий смысл. А теперь ещё этот, у которого молоко на губах не обсохло, - я лишь покачала головой. - Мало мне что ли своих проблем: и так всё идет на пере косяк. Я нахожусь в этом положении уже тринадцать меся-цев вместо запланированных трех. Несколько раз подвергалась нападению зелени: и лишь умение Старших Стражей спасли меня от смерти или мутации – я не была ранена».
- Вы уверены, что вам не нужна помощь? – хлопотал вокруг меня младший.
- Да, со мной всё в порядке, – твердо глядя ему в глаза, заверила я, стараясь, чтобы желваки не ходили ходуном. – Я хотела бы ещё немного отдохнуть, ещё пару часов. Айлисия, заглянешь позже? – попросила я свою соседку.
- Мы уже заканчиваем, - заверил старший из Младших стражей, - почему вы не вызвали нас сразу?
- Линия связи только внизу и та сломана, - холодно вмешалась я, заметив её растерянность. – А мобильные устройства лишь у двоих или четверых человек, но к ним тоже надо выйти…
- По плану они у вас в каждой квартире установлены, - начал возражать молодой.
- Вы его видите здесь, устройство связи, - с нажимом поинтересовалась я. – Ни здесь, ни в любой другой квартире вы их не найдете… Кроме тех, где они должны стоять по служебной необ-ходимости и то не у всех… Я вот рылом не вышла, как говориться.
- Понятно, - старший из Стражей что-то вписал в свой планшет, потом передал его нам по очереди. На экранах были только протоколы опроса. – Распишитесь.
Что мы обе и сделали.
- Кого… На кого напали? – тихо спросила я у своей соседки, хотя и так подозревала ответ.
- Аря из третий квартиры, со второго этажа. Она возвращалась с вечеринки…
- С контрольной операции, - поправила я её, зная, чем занимается девочка – сотрудничает с Младшими Стражами в поисках распространяющих некоторые опасные для жизни и здоровья ве-ществ. Иначе бы они здесь и не появились бы.
- Может и так, - она не удивилась. – Тебе в ночную, отдохни.
- Спасибо, - я выпроводила их, но спать не улеглась и решила дождаться, когда уйдут Младшие Стражи, хотя мне нужно было поспать ещё хотя бы пару часов.
Я следила за входом в подъезд из-за занавески. И вот они наконец-то показались и остано-вились как раз напротив моего окна. Я умела читать по губам, но, увы, лицом ко мне стоял моло-дой, а он не произнес ничего интересного. К тому же меня интересовал более старший: я знала его, когда была Старшим Стражем, а он - знал меня. И мог узнать меня по каким-то фразам, жестам, манере двигаться, в конце концов. Узнать бы, что он записал в свой планшет. Но в моем нынешнем положении – это преступление. Преступление даже думать об этом. И я улеглась спать.
Разбудил меня бешеный стук и звон в дверь моей квартиры. Я испугано вскочила, инстинк-тивно поднырнув под лампу, чтобы не удариться снова и замерла. Изготовившись к бою.
Да, выспалась я хорошо: в форму пришла полностью.
- Кто там? – осторожно подойдя к двери, спросила я.
- Хорошо, что живая. Поговорить надо.
- Подожди пятнадцать минут, - я узнала голос – это Вирко, именно его сестра Аря пострада-ла от зелени сегодня под утро. В дверь перестали ломиться и вроде бы ушли: шаги точно стучали по лестнице. Я спокойно собрала диван, умылась и привела себя в порядок, поставила разогревать-ся еду и выполнила взбадривающий комплекс, то есть раз пять повторила Поклоны Солнцу. Его было принято делать на восходе и в сторону светила, но я выполняла его, когда видела в нем необ-ходимость. Переоделась. И тут в дверь позвонили снова.
- Иду, - я открыла дверь, запуская Вирко. Тот ничего не видя затащил свое бренное тело в мою комнату и рухнул на диван.
- Аря… Аря, - и зарыдал.
Я дала ему поплакать минут пять.
- Вирко, давай поедим… Я всё знаю, уже ничего не изменишь… Но может, у неё мутации не будет, - попыталась утешить его я, - это не всегда происходит… никто не знает почему так вообще происходит.
- Откуда эта отвратительная зелень взялась!!! – вскричал он и снова упал без сил, но уже не плакал.
Я молча села рядом, не смея ему что-нибудь сказать, и взяла его за руку. Я знала, откуда взялась зелень. Знала и как все, что происходит сейчас, можно было предотвратить. Но от меня от-махнулись. Сначала назвав, «Страшным консерватором» - я была против открытия для заселения и посещения нескольких районов, где лет пятьсот - семьсот назад проводились генетические экспе-рименты. Затем - «варваром, наслаждающимся собственной жестокостью» - тогда произошли пер-вые заражения и мутации, и я предложила стерилизовать эти же районы из космоса, что привело бы к полному уничтожению всего живого находящегося на этих территориях, но не выпустило бы эпидемию за её пределы, не дало бы превратится ей в пандемию.
Мне всё это припомнили потом, на Вызове, но уже тогда началось моё падение. «Вы на-стаивали на убийстве нескольких тысяч людей, но сами не можете убить одного человека,» - ус-мехнулся одни из магистров. Чтобы я тогда не возразила им, какие бы доводы не привела, они бы ничего не услышали. Конечно, на крайний случай я могла заявить, что – он хорошо и со временем заменит меня. Но мне либо сказали бы, что, похоже, его время уже пришло, раз я тогда размякла, либо обвинили бы меня в использовании возможностей храмовников, то есть что я не совсем холр или продалась чужакам за эти умения. В любом случаи смерть. И предпочла исчезнуть. Оставив маленький «сюрприз» - программу, которая без ввода специального кода в определенное время уничтожала информацию, пряча её копии в совсем неожиданные места баз данных и заново коди-руя её. Я к тому же заблокировала возможность использовать этот код, если его кто-то всё-таки узнал. Так что мой конкурент, ради которого меня «подвинули», оказался в проигрыше – я его уничтожили, не убив, усвоив один из принципов нехолров и нашего собственного закона: « унич-тожь его, не дав шанс…». Далее забывали добавить, «…навредить тебе».
- Давай поедим. Аря нуждается в сильном брате.
- Она умерла, - вскочив на ноги, начал кричать мой незваный гость. – Ей никто не вышел помочь – все боятся…. И врачи ничего не делали… она умирала, а они ничего не делали, – и не-сколько раз ударил по стене.
- Слушай, ты, конечно, зол, - я поднялась на ноги, - но это не дает тебе права крушить всё в моем доме. Мне никто ничего не чинит, хотя обязаны. Есть будешь?
- Буду, - согласился он, снова с размаху опустившись на диван.
Я накрыла нам поесть. И молчала. Он ел, с трудом заставляя себя. Мне было ненамного лег-че. Аря была хорошей чистой девочкой восемнадцати лет отроду, только что поступившая в мед-институт. Брат берег её как зеницу ока. И вот не уберег.
- Меня здесь больше ничего не держит. Только отомщу им сначала, – глухим голосом бурк-нул он.
- Отомстишь?! – усмехнулась я. – Что Башню Стражей взорвешь? Так это ничего не изме-нит? Или больницу, чтобы у других тоже не было шансов?!
- Нет. Заберу одни из звездолетов и улечу к звездам.
- И как ты собираешься это сделать? Я уже не спрашиваю, что ты будешь делать там?
- Жить. Там я буду жить. Проберусь в Башню Стражей, там наверху есть звездолеты, - а от это уже интересно. Как он мог узнать устройство Башни Стражей – это же сверхсекретная инфор-мация. Никак провокация. – Не уже ли тебе нравиться такая жизнь?
Я равнодушно пожала плечами, размышляя, где здесь провокация и в чем она собственно заключается.
- Так нравиться или нет? Или ты, считаешь, что не достойна большего?
- Нет, конечно. Но я буду идти наверх любым законным способом, - я не лукавила, только «наверх» - значило мир вне нашего города, вся Галактика. А законность у каждого народа и чело-века свои
- А к звездам? – поинтересовался он.
- Хочешь угнать звездолет Стражей? – я иронично изогнула брови.
- Да. Это будет им хорошая пощечина. Мой друг знает, где находиться их космопорт… Их звездолеты лучше и быстрее.
- А он не провокатор?! – невольно вырвалось у меня.
- Да, ты что?! Он сам пострадал, - и начал взахлеб рассказывать мне одну из слезливых ис-торий, которые сочиняла контрразведка Магистрата, разыскивая недовольных. Но одного недо-вольства было мало, нужно было ещё и доказать неприятие норм жизни нашего общества - спро-воцировать на преступление, например нападение на Стражей, которые следили за порядком и со-блюдением законности в нашем мире.
- Мгм,- недоверчиво хмыкнула я. – Знаешь, я всегда была достаточно симпатичной, – он по-пытался возразить что-то типа, что я приуменьшаю свои достоинства, но я не стала его слушать. – И довольно давно один Охотник, как он себя называл, учил меня стрелять из своего пистолета. Точнее я выклянчила у него это – пострелять из его пистолета. И он согласился. Я не смогла: сколько я не жала на курок выстрела не было, ничего не было. И тогда он взял у меня пистолет, и нажал на курок и выстрелил. У него получилось. Он объяснил мне потом, что весь фокус – в спе-циальной защите.
Я замолчала, ожидая реакции своего оппонента.
- И к чему ты это рассказала? – он равнодушно пожал плечами.
- Да так, хотела обратить твое внимание на одни факт. Ты когда-нибудь слышал, чтобы Младший или Старший Страж был застрелен из собственного оружия?
- Нет, - после долгого раздумья согласился он. – И что?
- А ты не думаешь, что такая же защита может стоять на их кораблях? – я знала, о чем гово-рю - сама вовремя ввела этот пункт в обязательное оборудование звездолетов. Чем увеличила безо-пасность наших кораблей и их пилотов: на них больше не покушались чужаки.
- С чего бы это? В Башню так просто не проберешься, - отмахнулся он от моих предостере-жений. – Но в космопорт пробраться ещё сложнее.
- Не пори горячку, - возмутилась я. – Может быть легко в начале, а потом очень-очень труд-но. Я работаю в космопорте. Во внутренних помещениях, где корабли и идет загрузка, охрана очень слабая – народу слишком много бегает по своим делам. А ты уверен, что в Башне Стражей так же, а не наоборот?
- Уверен. А от кого им там защищаться?
- От тех, кто хочет покинуть этот Город… Думай!!!
- Ты ведь знаешь Башню? – он вынес из моих слов совсем не то, что мне было нужно.
- Очень плохо, - солгала я: можно было бы помочь ему, даже чипы кораблей Стражей мож-но перепрограммировать, но вернуться в Башню с ними означало погибнуть всем. – Выбирай ко-ридоры осторожно, и лучше попробуй найти технические туннели: они должны там быть, - я дос-тала линейку, в которой были спрятаны чипы. – Возьми это, - я достала один из них.
- Что это? – не понял он. И мне все стало ясно.
- Он блокирует сигналы. Я пользуюсь им, когда мне нужно отдохнуть после работы, до по-лучения следующего задания – нам дают их непрерывно: не успел справиться с одним тут же дают другое, - я лгала. Это чип глушил все отраженные электромагнитные сигналы, давая фон, словно человека использующего его нет. Это была военная технология - новая разработка чужаков: я по-лучила прототип не задолго до самого Вызова, на пару часов раньше него. – Если будет провал, то тебя не найдут… потом, если выберешься живым оттуда… Надеюсь, он всё-таки работает.
- Мне это не нужно, - возмутился он. – Значит, ты не с нами? Трусишь? Ждешь, когда до те-бя доберутся эти зеленые уроды? Да, что они такое?
- Хочешь знать кто они такие?! Они – люди, которые мутируют, по непонятным причина, - и остановилась. Я и так сказала больше, чем следовала, едва не выдав себя с головой. Болезнь пе-редавалась в последней стадии – через слюну и кровь, если они попадают внутрь при укусах или в открытую рану. Перед последней стадией происходит метаморфоза, при которой тело человека полностью перестраивается. Это сопровождается жуткой болью из-за чего личность полностью теряется, они становятся животными, покрытыми зеленой чешуей, если выживают. Выживают единицы из зараженный. Но и этого слишком много, эпидемия разрасталась.
- Ты с нами или нет? – отмахнулся он.
- С вами? Я сама по себе, - возмутилась я. – Если хочешь, чтобы тебя убили, то отправляйся в Башню Стражей. Пока, я поднялась и, направившись, в коридор, широко распахнула входную дверь.
Он ушел, бросив на меня сердитый взгляд.
- Не думал, что ты трусиха, - он посмотрел на меня сверху вниз.
- Не бойся, - я не отвела взгляда, - я никому не расскажу о нашем разговоре: всё пройдёт. Ты успокоишься и найдешь другой путь к своей мечте.
Он ушел рассерженный и полный злости.
Я занялась собой: сделала полный комплекс гимнастики. Это заняло оставшуюся часть вре-мени. В три по полудню я переоделась в одежду, от которой отвыкла за последние тринадцать ме-сяцев: обтягивающий трикотажный комбинезон, с вшитыми в него проводами и микросхемами. Это была достаточно редкая разновидность спецодежды, но не уникальная, то есть она использует-ся в нескольких подразделениях, а я по своей легенде как раз из одного из таких расформирован-ных отрядов. Поверх него свободные брюки и блузу с воротником стойкой под горло и длинными рукавами стянутыми широкими манжетами. Скидала в рюкзак аптечку со специальными средства-ми, чипы, шунты и ещё кое-какие инструменты, завуалированные под совсем другие вещи – канц-товары, косметички и косметические средства.
Из электронных часов, пластиковых бутылок, смол и резиновых жгутов я собрала взрывные устройства: они должны были сработать в два часа ночи или если кто-то вломиться в квартиру. В принципе, умение мастерить подобные устройства из подручных материалов было не настолько распространенно, чтобы не привлечь ко мне внимание, но и не настолько редким, чтобы стразу вывести на мой след.
Но всё это было уже не важно: сегодня я улечу отсюда и буду более свободна, чем здесь. Сегодня всё получиться – этот грузовой корабль улетит именно сегодня (его никто не отменит), а подстрекаемые провокаторами недовольные отправятся штурмовать Башню Стражей в другой час-ти города и либо умрут, либо попадутся и их отправят на принудительные исправительные работы.
Я надела ободок, чтобы удерживать волосы, внутри которого были спрятаны действительно важные вещи (универсальный микрокомпьютер, со стандартным набором электронных отмычек), темные очки от яркого вечернего света (со скрытыми механическими отмычками в лапках и встро-енными экранами на линзах, активизирующихся при подключении к моему микрокомпьютеру). И ещё часы, способные одновременно отмерять одновременно время для нескольких солнечных сис-тем, показывая лишь необходимое в данный момент и в данном месте.
Закрепив в квартире все механизмы, которые должны будут уничтожить следы моего при-бывания здесь (а я всегда правильно рассчитывала силу взрыва, так что он не повредит окружаю-щим меня людям), я осторожно заперла за собой дверь и поспешила на работу.
До космопорта можно было добраться и на транспорте (метро или паре онобусов), но я предпочитала ходить пешком. И сейчас спокойно шла по улицам к космопорту. Сейчас камни до-мов и мостовых были серыми и будничными, и выглядели не так как на рассвете – янтарно-золотыми, обещающими лучшую долю.
Я вышла за город: здесь начался пологий подъем на гору. Уже вечерело, тени удлинялись. Перед служебным входом я обернулась назад, как всегда делала, и посмотрела на Город. Закат сделал его похожим на кусок янтаря, красного янтаря, окрасив камни в охристо-красные тона.
Я с трудом удержала душераздирающий вздох. Да, я больше не увижу этот мир, никогда не увижу ни одного янтарного рассвета. Но это лучше, чем быть убитой. Жестоко убитой на так на-зываемой казни, но это только после пыток, именуемых допросом.
Я с самым спокойным видом подошла к пропускнику. Сегодня была смена этого мерзавца из Кубаса, который считал, что женщины существуют только для одной цели, и могут использо-ваться только определенным образом. А всё остальное недоразумение.
Что ж придется потерпеть, как и все последние месяцы.
- А что это с рюкзаком? – отвратительная улыбка выказала его истинную сущность.
- Проблемы, временные, - солгала я. – Шучу – поеду не домой, а на отдых… У нас зелень на девочку напала, - я предъявила ИДЧИП на входе, закатав рукав блузы и комбинезона. Очередной личный осмотр, очередная проверка на наличие генов мутантов. И всё это в оскорбительной фор-ме.
- Ну, что поздравляю: чиста, как в день рождения, - продолжал нагло усмехаться охранник.
- Я знаю, - и спешно направилась с рюкзаком на работу (его уже досмотрели, но ничего за-прещенного или странного не нашли и составив список вещей в нем), но увернуться не успела и получила приветствие по пятой точке от этого мерзкого охранника из Кубаса.
И я снова закипела. Эти выходца из Кубаса все такие больные, озабоченные сексом. Для них любить – означало только секс, как и семейная жизнь. Мой отец был из этого района, он замучил всех своими сальными и шутками и грязными намеками. Мне приходилось каждый раз одергивать себя при встрече с этим охранником. Мне жутко хотелось отделать этого наглеца как следует. Но он был слабаком: и пары ударов хватило бы, чтобы убить его, что привлекло бы ко мне не нужное внимание. И я снова ушла, пряча свой гнев в глубине себя. Сама я родилась, как и мама в Ряани, нас ещё называют косопузыми. Это так пережиток прошлого, когда топоры носили за поясом.
Но сегодня всё это станет не важно – все это кончится, так или иначе.
Я без проблем дошла до рабочей раздевалки, здороваясь с сослуживцами. Я старалась не выходить за рамки своего обычного поведения. Молча выслушала назначение, переодевшись в ра-бочий комбинезон серо-зеленого цвета. Молча выслушала назначение, взяла направление на уча-сток, едва не прыгая от радости: туннель, который я сегодня обслуживала, был у самых ангаров.
Пройдя все формальности, я оседлала тележку с мотором и инструментами и поехала на свой участок, заниматься мелким текущим ремонтом. В технических туннелях не было столько камер наблюдения, как в залах для космонавтов, складах и по периметру. Здесь отслеживали по сигналам ИДЧИПа.
Обычно на такой ремонт, который предстояло сделать мне, тратили около трех часов. Но я справилась за полтора, гоняя тележку с невероятной скоростью, естественно блокируя сигнал её сигнал и оставляя ЧИПТАЙ, как это называли младшие техники. Этому приспособлению меня научили уже здесь. ЧИПТАЙ делался из испорченных, списанных чипов, соединенных с таймером. Как только время ремонта в одном месте заканчивалось, то чип уничтожался (как правило, сгорал от перегрузок), посылая сигнал по твоему пути до следующего чипа по проводам, проложенных заранее ещё при постройке здания космопорта. Самое главное было не ошибиться с расчетом вре-мени. Я заранее приготовила необходимое количество ЧИПТАев, но значительно более высокого класса и они сгорали полностью не оставляя следов своей установки, мне даже удалось «устано-вить» время прохождения сигнала, чтобы он соответствовал скорости движения тележки.
Вот и сейчас я мчалась от одного пункта до другого, не забывая здороваться со встречае-мыми коллегами. Со мной здоровались в ответ. Младшие техники получали мало денег, - они об-ходились дешевле, чем роботы, - и почти не имели шансов подняться по служебной лестнице. Из-за всего этого мы составляли отдельный класс, эдакую касту. Так что если ты не выслуживаешься перед начальством, у тебя хорошие отношения с сослуживцами, то тебя и не выдадут мастерам. Если и увидят, что ты что-то делаешь такое, то сделают вид, что не поняли. Конечно если ты что-то не воруешь. За это сдадут, не колеблясь, чтобы не усилили надзор за всеми. Такой не явный сго-вор позволял использовать освободившееся время по своему усмотрению и многие подрабатывали в рабочее время. Мастера закрывали на это глаза – главное, чтобы ты не попался за подработкой и был на месте во время проверок.
Я добралась до тупика, в котором начиналась старая вентиляционная шахта. Она была хо-рошо запечатана.
Я узнала о ней тогда, когда готовилась к ответу на Вызов, только Магистры Стражи могли запросить, не вызывая подозрения, такую старую информацию. Я это и сделала,.
Я знала, что не смогла убить вызвавшего меня и стала готовила пути к отступлению. Зало-жила взрывчатку с дистанционным управлением в стену зала Вызова, спрятав пусковое устройство в бусине четок, с которым никогда не расставалась. Доспехи я отослала в Небесный город и счета вывела с планеты.
А потом я проиграла.
Мне вынесли вердикт, признав проигравшей и виновной. Я с выражение лица, способным выказывать эмоции также, как безликой шлемы Охотников, выслушала их и нажала на кнопку дис-танционного устройства пуска.
Взрыв.
Только бы устоять на ногах.
Магистры бросились врассыпную, к запасным выходам, я – в образовавшийся взрыв